Какую проблему поднимает автор данного текста, какова его позиция? (для сочинения в формате егэ) как-то морозным днем глебов сидел в комнате левки шулепы, играли в шахматы, и вдруг зашел левкин отец. посмотрел недолго на шахматную партию и спросил: – глебов вадим – это, кажется, ты? глебов кивнул. – пойдем на минуту со мной. глебов . ему не хотелось бросать партию в выигрышном положении – с двумя лишними конями. – все! ничья! – крикнул левка и смешал фигуры. удрученный, думая о том, какой шулепа хитрый и несправедливый человек, глебов шел вслед за его отчимом в кабинет. ему и в голову не могло прийти то, что он там услышал. – садись! глебов сел в кожаное темно-вишневое кресло, такое мягкое, что он сразу как будто провалился в яму и слегка испугался, но быстро пришел в себя и нашел удобное, покойное положение. левкин отчим сказал: – мне лев передал записку твоей матери относительно… – он надел очки и прочитал: – бурмистрова владимира григорьевича. это ваш родственник? так, постараюсь навести справки о нем, если будет возможно. а если нет, тогда уж не взыщите. но и к тебе есть вадим! старший шулепников сидел за громадным столом такой маленький, понурый, устало опустив плечи, и что-то рисовал на листе бумаги. – скажи мне, вадим, кто был зачинщиком бандитского нападения на моего сына льва в школьном дворе? глебов обомлел. он никак не ожидал такого вопроса. ему казалось, что та давно забыта, ведь несколько месяцев! он тоже был зачинщиком, хотя в последнюю минуту решил не принимать участия. но кто-нибудь мог рассказать. все это глебов сразу сообразил и немного струсил. видя, что глебов смутился и молчит, шулепников сказал строго: – это не просто так, не пустяки – напасть на моего сына. дело тут групповое, но должны быть зачинщики, организаторы. кто они? глебов пробормотал, что не знает. ему было не по себе. до такой степени не по себе, что что-то заныло и заболело в низу живота. отчим шулепы не походил на злого человека, не кричал, не ругался, но в его тихом голосе и взгляде светлых навыкате глаз было что-то такое, что становилось неуютно сидеть напротив него в мягком кресле. глебову подумалось, что другого выхода нет и надо сказать. от этого, может быть, зависела судьба дяди володи. он сначала схитрил, стал говорить про миньку и тараньку, но левкин отчим резко прервал, сказав, что то дело закончено и никого не интересует. а вот кто был зачинщиком на школьном дворе? те лица до сих пор не обнаружены и не понесли наказания. глебов мучился, , язык не двигался, смелости не хватало, и так они сидели некоторое время молча, как вдруг случилось непредвиденное: в животе глебова громко, явственно забурчало. это было так неожиданно и стыдно, что глебов сжался, втянул голову в плечи и замер. бурчание не стихало. но левкин отчим не обращал на него внимания. он сказал: – видишь ли, у льва есть большой недостаток – он . уперся и не хочет давать показаний из ложного чувства товарищества. а ты знаешь, наверно, что он не родной мой сын, он сын алины федоровны, и это усложняет дело, потому что я не могу, скажем, применить меры воздействия. что же делать? ты обязан , вадим. тебе двенадцать лет, ты взрослый человек и понимаешь, как все это серьезно. это , серьезно! – и он поднял внушительно палец. бурчание в животе прекратилось, но глебов боялся, что оно возобновится каждую секунду. от этого страха он и выпалил: назвал медведя, который действительно был главный подбивала и которого глебов не любил, потому что тот, пользуясь своей силой, иногда давал ему без всякого повода подзатыльники, и назвал манюню, известного жадину. в общем-то он поступил справедливо, наказаны будут плохие люди. но осталось неприятное чувство – как будто он, что ли, кого-то предал, хотя он сказал чистую правду про плохих людей, – и это чувство не покидало глебова долго, наверно, несколько дней.
Передо мной фрагмент из текста Ю. Трифонова, в котором он поднимает проблему суда и осуждения.
Эта проблема очень актуальна и в наше время, так как о ней пишут в газетах, говорят на телевидении. Проблема терпимости и нетерпимости пронизывает весь текст: «Глебов мучился, колебался, язык не двигался, смелости не хватало». Главное время повести – это социальное время, от которого герои повести чувствуют свою зависимость: «Ты обязан Вадим. Тебе двенадцать лет, ты взрослый человек и понимаешь, как все это серьезно. Это очень, очень серьезно!». Но не Глебов здесь виноват, и не люди, - а времена.
Ю. Трифонов убеждает нас в том, что это было социальное время круто переменить судьбу человека, возвысить его или уронить.
Невозможно не согласиться с писателем, ведь автор словно проверял реальность на гуманность и справедливость.
В заключение хотелось бы сказать, что социальное явление «глебовщины» в данном тексте анализирует социальные изменения через отдельно взятую человеческую личность.