В русском литературном языке около 50 тысяч корней, и десятки производных от них слов[1]. «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля насчитывает около 200 тысяч слов. Наиболее употребительными словами, согласно «Частотному словарю русского языка» под редакцией Л. Н. Засориной, являются около 30 тысяч слов, а наибольшую частоту имеют чуть более 6 тысяч слов, покрывающих более 90 % обработанных при составлении этого словаря текстов.
Однако «алфавитно-частотный словоуказатель к ПСС Ленина» содержит 37500 слов, но имеет спорную[источник не указан 1341 день] методику подсчета, также как и словарный состав языка А. С. Пушкина. Например в ПСС В. И. Ленина: анархист, анархистик, анархиствующий, министр-клоун, абсолютно-необходимый, парламентски-безупречный, парламентарий-коммунист, парламентарий-социалист и т. д. учитываются в подсчете.[2] Ту же «методику» использует и «Словарь языка Пушкина». Например, «лист», «листик», «листок», «листочек»; «царь» и «царь-пушка» учитываются как отдельные слова[3].
В русском литературном языке около 50 тысяч корней, и десятки производных от них слов[1]. «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля насчитывает около 200 тысяч слов. Наиболее употребительными словами, согласно «Частотному словарю русского языка» под редакцией Л. Н. Засориной, являются около 30 тысяч слов, а наибольшую частоту имеют чуть более 6 тысяч слов, покрывающих более 90 % обработанных при составлении этого словаря текстов.
Однако «алфавитно-частотный словоуказатель к ПСС Ленина» содержит 37500 слов, но имеет спорную[источник не указан 1341 день] методику подсчета, также как и словарный состав языка А. С. Пушкина. Например в ПСС В. И. Ленина: анархист, анархистик, анархиствующий, министр-клоун, абсолютно-необходимый, парламентски-безупречный, парламентарий-коммунист, парламентарий-социалист и т. д. учитываются в подсчете.[2] Ту же «методику» использует и «Словарь языка Пушкина». Например, «лист», «листик», «листок», «листочек»; «царь» и «царь-пушка» учитываются как отдельные слова[3].
Они стали набирать в рот воды, чтобы она при разговоре булькала.
"И с тех пор, когда им нужно было разговаривать с кем-нибудь, кому они хотели понравиться, они набирали в рот воды, чтобы она булькала у них в горле. Придворные дамы, видите ли, вообразили, что это бульканье похоже на соловьиные трели. "