Впервые я ступил на необитаемый остров тридцатого сентября тысяча шестьсот пятьдесят девятого года, чтобы провести на нём двадцать восемь лет, два месяца и девятнадцать дней. Шестнадцать лет моим надёжным была наша карабельная собака. Я поселился в пещере, которую оградил двойным частоколом. Для этого мне пришлось возить триста и четыреста кольев выше человеческого роста. На год моего пребывания на острове я спёк один хлеб, а на одиннадцатый, когда порох стал у меня истощаться, я решил приручить нескольких козлят. Лет через тринадцать у меня уже было не меньше двенадцати коз. Я прожил на острове уже почти восемнадцать лет, когда однажды на прибрежном песке увидел след голой человеческой ноги. Я и не предполагал, что на остров приплывают дикари. Случайно я обнаружил скрытую от глаз пещеру, куда и принёс почти все свои припасы. “Теперь и пятьсот дикарей не смогут разыскать моего тайника”, – успокаивал я себя.
мелодия, в течение всего нескольких минут звучавшая в исполнении саксофониста, каким-то волшебным образом захватила всех присутствующих, не оставив равнодушным ни одного человека.
внимательно посмотри вокруг: наш край так же прекрасен, как и тот, в который ты когда-то стремился.
во время очередных переговоров участники по-прежнему отстаивали свои позиции.
здесь уместно объяснить читателю, почему я избегаю собственных имён и даже не придумываю вымышленных, как это принято в романах. (нужное вам предложение)
из-за неверной трактовки профессиональных поступков героя впоследствии в критике укоренился образ удачливого врача-дилетанта.