Відповідь:
шлях крові від правого шлуночка до лівого передсердя.
Пояснення:
Венозна, бідна на кисень, кров потрапляє у праву частину серця. Скорочуючись, правий шлуночок, викидає її в легеневу артерію. Двома гілками, на які ділиться легенева артерія, ця кров тече до легень. Там гілки легеневої артерії, розділяючись на дедалі дрібніші артерії, переходить у капіляри, що густо обплітають численні легеневі пухирці (альвеоли), у яких є повітря. Коли кров тече легеневими капілярами, до неї надходить кисень. Одночасно вуглекислий газ із крові переходить у повітря, що заповнює легені, тобто в капілярах легень венозна кров стає збагаченою на кисень — артеріальною. Потім вона збирається у вени, які, зливаючись одна з одною, утворюють чотири легеневі вени, які впадають у ліве передсердя.
Мале коло кровообігу починається легеневим стовбуром, що відходить від правого шлуночка. По ньому кров доставляється в систему легеневих капілярів. Від легень артеріальна кров відтікає по чотирьох венах, що впадає в ліве передсердя. Тут закінчується мале коло кровообігу.
По всіх артеріях малого кола кровообігу тече кров, не насичена киснем (венозна кров), а по венах — насичена киснем (артеріальна). Це відрізняє мале коло кровообігу від великого.
Жаба озерна (— вид земноводних, що входять до підроду зелених (водяних) жаб (Pelophylax Fitzinger), роду Зелена жаба (Pelophylax), родини Жаб'ячі (Ranidae) ряду безхвостих земноводних (Anura).
В європейській частині в озерної жаби підвидів не виділяють.
Вид, як вже зазначалося, відомий тим, що бере участь в утворенні гібридогенних комплексів (на території України такий комплекс утворений озерною, ставковою та їстівною жабами). У цій групі озерна жаба, схрещуючись з P. lessonae, формує окремий таксон P. esculentus, існування якого, як правило, підтримується шляхом гібридизації з одним з батьківських видів, хоча відомі популяції, представлені одним гібридогенним таксоном. При цьому утворення статевих клітин в особин гібридного таксона пов'язано з вибірковим збереженням генома лише озерної жаби (неменделівське спадкування). Разом з тим останнім часом виявлені популяції, специфіка спадкування в яких не відповідає цій схемі.
Объяснение:
Окунь звичайний — вид прісноводних риб родини окуневих.
ответ:Вообще разногласий очень много,я те статейку скинул,почитай,может что и возьмёшь из неё
Объяснение:
В биологии насчитывается более 30-ти версий развития биосферы Земли, авторы которых пытались понять и сформулировать закономерности прогрессивного развития жизни. По мнению научного сообщества наиболее удачной была дарвиновская модель эволюции. «Однако после победного накопления фактов, наступило время, когда на первый план стали выходить необъяснимые с точки зрения классического дарвинизма явления»(Д.А.Шабанов). Особенно конкретизировалась ревизия фундаментальных положений дарвинизма с появлением генетики.
Здесь удивление вызывает следующее. Генетика – наука экспериментальная, сферой её изучения являются молекулярные основы наследственности организмов, а дарвинизм – это теория эволюции видов. По логике, нет и намёка на вероятность противостояния. И тем не менее между ними возник серьёзный конфликт.
У Дарвина случайно возникающие благоприятные изменения якобы сохраняются, а вредные уничтожаются, при этом сам организм не участвует в этом процессе и остаётся пассивным объектом отбора.
В генетике, по де Фризу, случайные изменения, это мутации-повреждения хромосомного аппарата. независимые ни от среды, ни от организма.
Как видите в обеих версиях причина изменения одна – абсолютная случайность, но по Дарвину неблагоприятные изменения уничтожаются отбором, а в генетике сохраняются в поколениях все изменения, кроме летальных (груз мутаций).
Это, казалось бы незначительное различие и стало источником конфликта, так как генетический груз мутаций логически исключает необходимость отбора (не нужно ничего уничтожать).
И генетики вознамерились освободить эволюционную теорию от отбора. Первую попытку предпринял Иогансен, который экспериментально установил, что в чистых линиях растений естественный отбор не действует, хотя это было ясно и до эксперимента. Он заключил: «Генетика устранила основу дарвиновской теории отбора» и «таким образом проблема эволюции в действительности является совершенно открытым вопросом». Но традиции так просто преодолеть трудно, а биологию оставить без теории развития тем более, поэтому выводы Иогансена «оказались» ошибочными. Но генетики не намерены были отступать и предприняли обходной маневр в стиле откровенного софизма. Они решили чуть-чуть подправить Дарвина: «Основой дарвинизма является учение о неопределённой изменчивости. Решение проблемы об историческом возникновении целесообразности, уничтожение всякой мистики и телеологии в этом вопросе было связано с тем, что Дарвин показал, как целесообразность возникает через отбор неопределённых, то есть нецелесообразных наследственных уклонений …, появляющихся в потомстве организмов даже при наличии одинаковых внешних условий»1. Таким образом, внешне невинная подмена понятий (неопределённая изменчивость на нецелесообразную) превратила естественный отбор в фикцию.
За отбором пришёл черёд борьбы: «…углубление знаний о процессах борьбы за существование привело многих дарвинистов? к мнению о необходимости исключить это понятие из числа факторов эволюции как метафизическое, слишком расплывчатое и суммарное»2.
Расправившись таким рейдерским с дарвиновской «теорией эволюции», генетика, для защиты от возможной критики традиционно мыслящих учёных, а главное, чтобы дарвинисты ни дай бог не догадались, что их кинули, не только смиренно разыграла роль правопреемницы дарвинизма, не только согласилась на эксплуатацию (по её мнению) фиктивного естественного отбора в дарвиновском смысле, но и сама объявила о примирении с дарвинизмом якобы по обоюдному согласию.
Этот обман её представители выдают за новую генетическую теорию (СТЭ), однако будем реалистами. Экспериментальная наука, не поднимающаяся в своих исследованиях выше изучения молекулярного уровня живого и её претензии на теоретическое обоснование законов развития жизни – это несовместимые понятия.
Итак, биология, единственная из естественных наук, не имеющая теории.
Это констатация факта. Ни дарвинизм, ни генетика не могут конкретно ответить на вопрос: что такое жизнь?
На этом фоне абсолютная несостоятельность дарвинизма очевидна. Организм является единственным реальным носителем жизни и как таковой должен прежде всего быть активным, ибо жизнь есть активная форма существования. У Дарвина он пассивный, инертный объект отбора; кроме того в теории эволюции изучается не сам организм, а причина его изменения, то есть активный организм полностью исключён из сферы познания.