Уничтожение животного и растительного мира. По данным экологов, каждый год гибнет около 100 видов животных и растений. На грани уничтожения находятся около 50 тыс. видов животных. Красная книга, опубликованная Международным союзом охраны природы, в которую включены исчезающие виды только млекопитающих и птиц, представляет собой два объемистых тома.
Огромный вред наносит подпольная торговля редкими животными. Она приносит доходы около 6 млрд. долларов в год. Браконьерство принимает организованные формы, в него активно включается мафия. Латентность этого вида преступлений превышает 70%.
За 200 лет площадь лесов, которые являются легкими планеты, уменьшилась вдвое. В год исчезает 11 млн. гектаров лесов. Уничтожено 40% тропических лесов Америки, 50% - Африки. Около 25% площади растительного покрова Земли нарушено, прогнозируется, что каждый седьмой вид растений исчезнет к 2000 г.
В нашей стране в год происходит до 30 тыс. лесных пожаров на площади свыше 2 млн. га. Запасы древесины за 20 лет уменьшились на 8 млрд. кубометров.
При этом исчезновение животных и растений происходит не только за счет прямого истребления, но и в результате уничтожения среды обитания соответствующих видов.
Надо иметь в виду, что потери от уничтожения флоры и фауны невосполнимы; гибнет сам природный генофонд, и не известно, сколько уже утрачено растений и животных, которые могли бы принести пользу человечеству.
«Мы разоряем мир, в котором обитаем. Мы ведем себя, словно малолетние недоумки, оставленные без присмотра в бесподобном, изумительном саду, и медленно, но верно превращаем его в бесплодную пустыню с ядов, пил, серпов и огнестрельного оружия», - пишет Джеральд Даррел.
В решении экологической проблемы большую роль могут сыграть государство и право, реализация ими природоохранительной функции.
Можно выделить следующие направления государственно-правового воздействия на решение экологических проблем.
Во-первых, это совершенствование правового регулирования природоохранительной деятельности. Законодательство закрепляет:
- режим природопользования (порядок использования земли, эксплуатации лесных угодий, порядок восстановления причиненного в результате пользования ущерба, улучшения состояния земельных и других угодий и проч.);
- выделение особо охраняемых, режимных объектов (заповедники, заказники и т.п.), режимы их функционирования;
- социальные и технические стандарты (например, нормы ПДК - предельно допустимых, концентраций различных веществ в воздухе, воде, санитарно-гигиенические нормативы и т.д.);
Тенденции и закономерности
Основная задача государственных органов, ответственных за реализацию научной политики в стране, заключается в том, чтобы исследования и разработки пришли в реальный сектор экономики, на предприятия и в сельские хозяйства. В настоящий момент мы видим такую картину: на 1 января 2019 года инновационная активность зафиксирована только на 735 из 1 764 крупных предприятий, на средних этот показатель равен 23,7%, на малых – 7,2%. На этой проблеме было акцентировано внимание ученых еще 2 года назад, на встрече Елбасы
Нурсултана Назарбаева с членами Национальной академии наук РК.
Очевидно, что низкий уровень инновационной активности казахстанских предприятий требует дополнительного изучения и разработки конкретных стимулирующих мер.
Если говорить о тенденциях и закономерностях более подробно, то нельзя не заметить неравномерность распределения научного потенциала и ресурсов, которая сложилась под влиянием исторических, политических и экономических условий. В тех регионах, где традиционно были сосредоточены научно-исследовательская инфраструктура и кадровый потенциал, отмечаются более высокие показатели в развитии производства, внедрении инновационных и технологических разработок.
Важными показателями состояния науки являются доли внутренних затрат на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР) в ВВП республики и в валовом региональном продукте (ВРП) областей. В 2018 году, по данным статистики, доля внутренних затрат на НИОКР в ВВП составила 0,12%, или 72 224,6 млн тенге. Наиболее высокие показатели характерны для Алматы (0,22%) и Нур-Султана (0,24%), крупнейших научно-образовательных центров, где ведется до 90% фундаментальных исследований, а также для Мангистауской (0,29%) и Восточно-Казахстанской (0,15%) областей. Эти регионы вносят наиболее существенный вклад в формирование казахстанского ВВП.
Наши регионы отличаются своей спецификой. Особенностью экономики, например, Мангистауской области является в основном добыча нефти и газа. Поэтому здесь развиваются аффилиированные с добывающей промышленностью ремонт, изготовление и обслуживание нефтепромыслового и бурового оборудования, производство строительных материалов, рабочей и защитной одежды для работников месторождений. В этих рамках живет и наука. Однако, несмотря на высокие затраты на НИОКР и отраслевую направленность научно-исследовательских и конструкторских разработок, объем затрат на инновации в целом в Мангистауской области не превышает 4%. Он более чем в 2 раза ниже среднереспубликанского уровня (10,6%). Этот во требует серьезного анализа, так как в будущем он будет сдерживать социально-экономическое развитие региона.
Наименьшие затраты на НИОКР показывают Кызылординская, Павлодарская, Северо-Казахстанская и Туркестанская области. А ведь, к примеру, Павлодарская область обладает диверсифицированным промышленным и сельскохозяйственным производством и богата запасами полезных ископаемых. Область занимает одно из ведущих мест в минерально-сырьевом комплексе республики и обладает достаточным потенциалом для развития предприятий химической, машиностроительной и металлообрабатывающей отраслей. Площадь сельскохозяйственных угодий региона составляет 11,2 млн га. И вот при таком потенциале доля науки в ВРП составляет всего 0,02%, а по объему затрат на НИОКР (в 2018 году – 290,2 млн тенге) область занимает предпоследнее место среди всех регионов Казахстана. При этом в финансировании ее научной сферы принимают участие не только республиканский и местный бюджеты, но и иностранные инвесторы – их доля в общем объеме внутренних затрат превышает 20%.
На примере Павлодарской области можно еще одну тенденцию. Мы знаем, что успех любого научного исследования напрямую зависит от имеющихся исследовательских кадров. Формирование научных коллективов, создание условий для ученых в регионах должно быть в фокусе внимания местных властей. Но статистика показывает, что в регионах с наиболее низкими затратами на НИОКР наблюдается сокращение внутренних затрат на НИОКР в расчете на одного исследователя. В 2018 году при среднереспубликанских затратах на одного научного работника в 3,2 млн тенге, в Павлодарской области они составляют 0,5 млн тенге. При таком отношении к интеллектуальному труду в ближайшем будущем область вряд ли сумеет усилить научный и инновационный потенциал своей экономики.
Мы отмечаем и такую тенденцию: при постоянном и значительном увеличении финансирования НИОКР из республиканского бюджета затраты из местных бюджетов сокращаются или остаются на прежнем уровне. Думаем, одна из причин состоит в том, что у региональных властей нет заинтересованности в науке – научные исследования, проводимые на региональном уровне и финансируемые из республиканского бюджета, не совпадают с потребностями областей и не оказывают какого-либо влияния на местную экономику.
Научные интересы