Как называется внешнее устройство, если его функции выполняют одна или несколько микросхем чипсета? 2. Какой модуль определяет быстродействие ПК (согласно магистрально-модульному принципу)? 3. Приведите пример запоминающего устройства, которое может не участвовать в загрузке ПК. 4. Каковы функции центрального процессора? 5. Какой модуль ПК является основой, связывающей все остальные модули? 6. Какой компонент основной памяти имеет собственный источник питания? 7. Содержимое какого запоминающего устройства не может быть изменено пользователем? 8. Что такое кластер жесткого диска? 9. Какой тип принтера характеризуется самой высокой скоростью вывода? 10. Какое устройство используется для ввода в ПК информации с бумажного носителя?
Представитель старинного дворянского рода Давыдовых.
Родился 16 (27) июля 1784 в Москве, в семье бригадира Василия Денисовича Давыдова, служившего под командованием А. В. Значительная часть детских лет его прошла в военной обстановке на Слобожанщине, где служил его отец, командовавший Полтавским легкоконным полком, и была родина его матери, дочери Xарьковского генерал-губернатора Евдокима Щербинина. Денис рано приобщился к военному делу, хорошо выучился верховой езде.
В 1801 году Давыдов поступил на службу в Кавалергардский полк, находившийся в Петербурге. Сначала дежурный офицер наотрез отказался его принять из-за его маленького роста. Тем не менее, Денис добился, чтобы его приняли. За обаяние, остроумие и скромность его очень вскоре полюбили офицеры полка и составили ему протекцию. 28 сентября 1801 года он стал эстандарт-юнкером. В сентябре 1802 года Давыдов был произведен в корнеты, в ноябре 1803 — в поручики. В начале 1807 года он был назначен адъютантом к генералу П. И. Багратиону.
Уже с 24 января 1807 года Денис Давыдов участвовал в боях с французами. В сражении при Прейсиш-Эйлау он находился при Багратионе, который появлялся со своим адъютантом на самых опасных и ответственных участках. Один бой по мнению Багратиона был выигран только благодаря Давыдову. Он в одиночку бросился на отряд французских улан и те, преследуя его, отвлеклись и упустили момент появления русских гусар. За этот бой Денис получил орден Святого Владимира IV степени, бурку от Багратиона и трофейную лошадь. В этой и других битвах Давыдов отличился исключительной храбростью, за что был награждён орденами и золотой саблей.
К началу войны 1812 года Давыдов состоял подполковником в Ахтырском гусарском полку и находился в авангардных войсках генерала Васильчикова. 21 августа 1812 года в виду деревни Бородино, где он вырос, где уже торопливо разбирали родительский дом на фортификационные укрепления, за пять дней до великого сражения Денис Васильевич и предложил Багратиону идею собственного партизанского отряда.
Когда французы начали отступление из России, с переходом границы Давыдов был прикомандирован к корпусу генерала Винцингероде, участвовал в поражении саксонцев под Калишем и, вступив в Саксонию с передовым отрядом, занял Дрезден. За что был посажен генералом Винцингероде под домашний арест, так как взял город самовольно, без приказа. По всей Европе о храбрости и удачливости Давыдова слагали легенды. Когда русские войска входили в какой-нибудь город, то все жители выходили на улицу и спрашивали о нём, чтобы его увидеть.
За бой при подходе к Парижу, когда под ним было убито пять лошадей, но он вместе со своими казаками всё же прорвался сквозь гусар бригады Жакино к французской артиллерийской батарее и, изрубив прислугу, решил исход сражения, Давыдову присвоили чин генерал-майора.
В 1814 году Давыдов, командуя Ахтырским гусарским полком, находился в армии Блюхера, участвовал с нею во всех крупных делах и особенно отличился в сражении при Ла-Ротьере. В 1815 году Давыдов занимал место начальника штаба сначала в 7, а потом в 3 корпусе. В 1827 году с успехом действовал против персов. Последняя его кампания была в 1831 году — против польских повстанцев. Уезжая из армии, Денис Васильевич твёрдо знал, что закончил свою последнюю в жизни кампанию. Более воевать он не собирался. Взять снова в руки свою испытанную гусарскую саблю его теперь могла заставить лишь смертельная угроза любезному отечеству. Однако такой угрозы в обозримом будущем вроде бы, слава Богу, не предвиделось.