Статья посвящена анализу феномена кризиса в психологии. Периодически появляются новые публикации на эту тему, что свидетельствует о том, что она не закрыта и сохраняет свою актуальность. Обосновывается положение, согласно которому, существуют психологические причины, заставляющие психологов всё новых поколений говорить о кризисе. Главный тезис навязчивое обращение (и возвращения) к теме кризиса не что иное, как память психологов (для самих себя) о том, что психология пока что несовершенна, если мерить по большому счету и считать ее наукой о человеческой Душе, наукой о наиболее удивительном и совершенном (возвышенном), как некогда полагал Аристотель. В статье предлагается принять за дату возникновения кризиса 1874 год, что совпадает с датой возникновения психологии как самостоятельной науки. В статье выделены и описаны три уровня кризиса.
С. Л. Рубинштейн.
В сокровищнице русского искусства Ивану Ивановичу Шишкину принадлежит одно из самых почетных мест. С его именем связана история отечественного пейзажа второй половины XIX столетия. Произведения выдающегося мастера, лучшие из которых стали классикой национальной живописи, обрели такую популярность, а сведения о его жизни и деятельности освещены, казалось бы, так полно, что, возвращаясь к этим во невольно опасаешься повторить истины, ставшие почти хрестоматийными. И все же каждое обращение к огромному художественному наследию Шишкина, чье новаторское выступление в семидесятых годах открывало новую эпоху в развитии пейзажного жанра, всегда интересно и поучительно.
Более сорока лет непрестанного творческого труда, из них свыше четверти века в Товариществе передвижных художественных выставок. Сотни картин, тысячи этюдов и рисунков, множество гравюр...
Хронологически творчество Шишкина неразрывно связано с периодом становления и расцвета искусства критического реализма. Начав учиться еще в пятидесятых годах, он оказался единственным из мастеров старшего поколения, закончившим только в конце века свое активное участие в поступательном движении русского пейзажа.
Характерный представитель передовой интеллигенции, воспитанной в атмосфере огромного общественного подъема шестидесятых годов, когда главным лозунгом деятелей искусства стало служение интересам народа, Шишкин был связан узами тесной творческой дружбы с В.Г. Перовым и И.Н. Крамским, Ф.А. Васильевым и А.И. Куинджи, И.Е. Репиным и В.Е. Маковским. Около тридцати лет его творчество являлось предметом особого внимания зрителей и критики.
Уже к началу шестидесятых годов, ко времени намечавшегося разрыва прогрессивных художественных сил с отживающим, омертвевшим академизмом, Шишкин заявил себя мастером, тяготеющим к правдивому, жизненно убедительному отображению родной природы. Во второй половине десятилетия, в период нового осмысления им задач пейзажной живописи, происходит становление его аналитического творческого метода, основанного на пристальном изучении натуры, на безграничном пиетете к ней, на убеждении в неисчерпаемых возможностях ее познания. Однако Шишкин стремился не к точной фиксации натуры, а к наиболее глубокому раскрытию жизни природы во всем богатстве ее растительных форм.
Именно в новаторском творческом методе прежде всего и выразились индивидуальность художника, своеобразие его эстетических принципов, что определило вклад Шишкина в искусство, позволивший И.Н. Крамскому еще в 1872 году назвать его верстовым столбом в развитии русского пейзажа1. Крамской отмечал исключительное значение, поучительную роль своего рода исследовательской работы мастера. Он относил его к категории художников объективных, которые особенно деятельны тогда, «когда заняты формой и глаза ее видят»2. Глубоко верные по сути своей определения Крамского были сделаны в ранний период творчества Шишкина. Впереди художника ждали новые достижения. Знание природы «ученым образом» (слова того же Крамского) отнюдь не исчерпывает существа его искусства, в котором с годами все сильнее сказывалось стремление к обобщениям, возрастал эмоциональный фактор.
Иван же Тимофеевич мечтает о поэтических преданиях и творит свою сказку по книжным, искусственным канонам: ищет вокруг необычного, находит во всём отголоски фольклора, литературы, искусства.
Заметьте, Олеся постоянно жертвует собой, своими интересами, убеждениями, рискует жизнью ради любимого. Иван Тимофеевич не жертвует ничем, он лишь принимает жертву. Олеся думает только о возлюбленном, его интересах и счастье – Иван Тимофеевич больше размышляет о себе. Он не умеет до конца отдаться другому человеку и чувству к нему, в нём нет внутренней свободы от предрассудков и обстоятельств. И потому его сказке не суждено стать былью, Ему остаётся только «нитка дешёвых красных бус, известных в Полесье под названием “кораллов», – единственная вещь», напоминающая «об Олесе и об её нежной, великодушной любви» …