Пейзаж — жанр изобразительного искусства (а также отдельные произведения этого жанра), в котором основным предметом изображения является первозданная, либо в той или иной степени преображённая человеком природа. Современные представления о пейзаже сформировались на протяжении столетий с развитием художественных приёмов для его изображения. В пейзажном произведении особое значение придаётся построению перспективы и композиции вида, передаче состояния атмосферы, воздушной и световой среды, их изменчивости.
1. Дед Мазай рассказывает о том, как весной, во время половодья, он зайцев, которые попали в беду.
2. Считается, что зайца называют косым из-за особенностей его органов зрения. ... Когда заяц бежит от врага, его взгляд обращен назад (косит назад), из-за чего, кстати, могут произойти столкновения с деревьями и прочими препятствиями.
3,4. О весне.
К нам в половодье весной нагоняет —
Еду, ловлю их. Вода прибывает.
Вижу один островок небольшой —
Зайцы на нем собралися гурьбой
Тут я подъехал: лопочут ушами,
Сами ни с места; я взял одного,
Прочим скомандовал: прыгайте сами!
5. Мазай выпустил зайцев в безопасном месте.
6. Я думаю, главная мысль стихотворения – любовь к природе. Некрасов дает нам урок любви к природе, причем любви бережной и разумной.
И снова видение из Рора встретилась с отрядом. Точнее, они обнаружили утолианку, когда, наконец-то нагнав их в маленькой деревне, она наблюдала за ужинающими мужчинами из кустов.
Она рассказала им многое. Но не все. О странной встрече в поле промолчала, хотя и узнала в одном из них ее участника. Как поняла Рора, он был среди мужчин главным. Она решила сначала понять, кто эти люди и что ими движет, прежде чем задавать вопросы.
Однако спрашивать о ночном свидании Рора не стала и позже, когда многое поняла. Что-то случилось в беседке во время долгого рассказа об ее приключениях. По окончании ужина к ней подошел тот самый человек, имя которому было Набрус, ладонью приподнял ее подбородок и пристально посмотрел ей в глаза. После этого девушка не могла говорить на тему странной встречи. Не могла ни спросить Набруса о той ночи, ни рассказать кому-либо другому. Даже когда поняла, что за люди были те, с кем он встречался в поле. Она знала, от этого зависит жизнь ставшего близким ей Руртуса, но не могла и намекнуть следопытам, что ими руководит предатель.
Все, что она могла сделать, это не оставлять друга одного и следить за предводителем. Ей даже удалось Руртуса от убийства своего же товарища, в то время как Набрус прикончил другого следопыта.
Провал…
Еще одно событие — совсем недавнее. Суниш. Рора снова промолчала, когда с ужасом видела, как они поворачивают с выбранного пути по совету одного из той троицы — человека в балахоне. Промолчала, когда исчез Руртус. Они остановились в переулке, и Набрус предложил разделиться, для того чтобы направить следопытов по заведомо ложному пути…
Она хотела сказать. Но каждый раз, когда собиралась это сделать, видела себя в той беседке, где оказавшийся предателем следопыт, приподняв ее подбородок, долго и неотрывно глядел ей в глаза. И не могла…
Провал…
Предательство раскрыто. Набрус сбежал. Теперь девушка понимала, что больше ничто не удерживает ее от того, чтобы все рассказать. Слишком поздно…
Рора очнулась.
Когда она открыла глаза, увидела ту самую женщину в лиловом халате.
— Ну вот, проснулась, молодец!
— А где… — Утолианка осмотрелась, она была в доме у женщины.
— Другие артисты?
— Да, артисты…
— Они ненадолго оставили тебя. Сказали, что скоро вернутся.
Следопыты действительно не заставили себя ждать. Но Рора уже была на ногах.
— Как дела? — спросила утолианка, как только женщина вышла за дверь.
— Пока ничего, — констатировал Манус.
— Тогда продолжим! Я с вами!
— Ты уверена, что сможешь?
— Смогу! Чувствую себя нормально!
Они поблагодарили хозяйку, любящую артистов, и покинули дом.
* * *
— В назначенное время мы встретили у перекрестка Таныруса и Лидиуса, рассказали им, что случилось, и вместе продолжили поиски. Вернулись все в тот же проулок, забрали Рору, а после обыскали там каждый дом — от первого до последнего. Затем пошли дальше…
— Уже было темно, когда я услышала твою песню, — в очередной раз подключилась к рассказу Ма-нуса девушка.
— А дальше я знаю, — закончил Рурт, посмотрев в ее большие глаза, поблескивающие в свете камина.
— Что это была за песня? Она показалась мне незнакомой.
— Неважно. Главное, что ты ее вовремя услышала.
— Да, хорошо, что там была всего одна прелестница…
— Сначала двое, потом одна. — Рурт напомнил, что еще одну он обезвредил, будучи привязанным к колонне.
— Куда же все они подевались? Уверена, когда тебя схватили, их было больше.
— Наступило их любимое время суток, и они вышли на охоту. За мной осталась присматривать новая королева с еще одной прелестницей.
— Это лишь доказывает, что они действуют под руководством кого-то более сильного, — высказал догадку Манус. — Видимо, новоиспеченная королева чувствовала ответственность за тебя перед этим «кем-то», поэтому осталась в доме, боясь, что в ее отсутствие подчиненные могут напортачить.
— Этот «кто-то», под чьим руководством они действуют, — не человек ли в балахоне, подсказавший нам «правильную» дорогу? — озвучил свое предположение Рурт.
— По всей видимости, да.
— Из-за него мы потеряли товарищей, — вмешался Танырус, до этого молчавший. — Следопыт, отправленный Димусом за ним, пропал. Сам Димус с еще двумя людьми — тоже…
— Итого: четверо. Он силен! — Принц кивнул с уважением к Врагу. — А теперь с ним и наш бывший предводитель.
— Но мотивы их непонятны, — добавил Манус.
— Над ними кто-то еще более могущественный?
— Наверняка. А эти прелестницы в подвале ни о чем тебе, Руртус, не проболтались?
— Нет. Они, как мне показалось, совершенно не знали, зачем я нужен тому, кого мы с вами называем «кто-то».
— Будем называть его «Враг», — предложил Манус.
— И в его подчинении, как мы теперь знаем точно, Балахон, Набрус и оставшиеся в живых прелестницы. В каком количестве — неизвестно.
— В нашем уравнении много неизвестных, — подключился к беседе Маскерус. — Может, Набруса и вовсе «убрали» как провинившегося.
Как и большинство следопытов, Маскерус обычно был немногословен. Но сейчас все участвовали в обсуждении — такой был момент.