Уи́льям О́ккам (или Оккамский) (англ. William of Ockham; ок. 1285, Оккам, графство Суррей, Англия — 1347, Мюнхен, герцогство Бавария, Священная Римская империя) — английский философ, францисканский монах из Оккама[1], маленькой деревни в графстве Суррей в Южной Англии. Сторонник номинализма, считал, что существует только индивидуальное, а универсалии существуют только благодаря абстрактному мышлению в человеческом уме, а помимо этого не обладают никакой метафизической сущностью. Считается одним из отцов современной эпистемологии и современной философии в целом, а также одним из величайших логиков всех времён.
Самые первые иконы изображали Христа, Богородицу, апостолов. Они создавались как портреты, чтобы запечатлеть на века и сохранить их образы для грядущих поколений — для памяти, для воспоминания. Но первые иконописцы хорошо понимали и то, что красками на доске они дерзают запечатлевать Бога и тех, кто через Него достиг святости. Как, пользуясь земными, материальными средствами живописи, изобразить Бога, как передать тот свет, который от Него исходит? Для этого нужны были особые средства художественной выразительности, которые были продуманы и отобраны таким образом, чтобы передавать не сходство, а глубинную, духовную суть, внутренний свет, исходящий от изображенного и изливающийся на того, кто приближается к иконе, для их общения «в духе», для молитвы. Ведь, в конечном счете, икона не изображает, а являет верующему Бога или почитаемого святого. Западная живопись со времен раннего Средневековья пошла несколько иным путем, сосредоточившись на истории, на событиях и лицах, описанных в Священном Писании. Для них более важной была именно историческая память, воспоминание. Живописные произведения, создававшиеся для украшения храмов и книг, ставили перед собой задачу представить события далекого как можно более ярко и живо, чтобы зритель мог эмоционально «прожить», прочувствовать все то, что некогда происходило на Святой земле. Отсюда страстность живописи, ее осязаемость, «живоподобие». В иконе же, даже когда мастер изображает событие Священной истории, он стремится постичь и донести до зрителя прежде всего тайну Слова, смысл священного текста, лежащего в основе этого события, оставаясь при этом в рамках канонической композиционной схемы, позволяющей безошибочно определять сюжет.
ответ:Жил-был царь Берендей, три года был женат, но не было детей. Царь как-то осматривал своё государство, простился с царицей и восемь месяцев пробыл в отлучке. Девятый месяц был на исходе, когда он, подъезжая к столице, отдохнуть решил. Хотел пить, поехал по полю и увидел колодезь. На поверхности ковшик плавает. Царь Берендей поспешно за ковшик — ковшик прочь от руки. Решил, что напьётся без него. Стал пить просто так, его схватили за бороду. Голос потребовал то, что у царя, но чего он не знает. Согласился. Приехав в столицу, узнал, что у него родился сын.
Царевич рос. Царь Берендей уже забыл об уговоре. Раз царевич заехал в густую чащу. Вдруг зашумело в дупле; вылезает оттуда чудный какой-то старик, с бородою зелёной. Сказал передать Берендею, что пора долг отдавать.
Иван рассказал отцу. Царь Берендей побледнел. Берендей все рассказал. Иван поехал.
Едет день, другой и третий; в исходе четвёртого подъезжает к озеру; видит тридцать хохлатых сереньких уточек подле берега плавают; рядом тридцать белых сорочек. Подполз и одну из белых сорочек взял. Вылезли уточки, превратились в девиц, оделись и улетели. Осталась одна. Попросила вернуть, за это сослужит ему службу. Она дочь Кощея бессмертного, Марья-царевна. Всего тридцать дочерей. Посоветовала, как только увидит Кощея-царя, упасть на колена и ползти.
Спустились в подземное царство. Кощей сидит на престоле в светлой короне; Иван стал на колени и пополз. Стало Кощею смешно. Сказал, что Иван должен отслужить три службы. Царевич лёг спать. На другой день Кощей к себе Ивана-царевича кликнул, сказал построить дворец за ночь: чтоб кровля была золотая, стены из мрамора, окна хрустальные, вкруг регулярный сад, и в саду пруды с карасями.
Вернулся к себе, блестящая пчёлка подлетела к окошку, впустил её, она обернулась Марьей-царевной. Сказала ложиться спать, а завтра поранее встать; дворец будет построен.
Следующее задание: выбрать из тридцати дочерей младщую, Марью-царевну. Царевна сказала, что у неё на щеке будет Мошка. Выбрал правильно.
Третье задание: пока будет гореть соломинка, сшить пару сапог с оторочкой. Решили с Марьей бежать. Послали погоню. Марья сделалась речкой, Иван — железным мостиком. Погоня возвратилась. Опять посылает их Кощей. Марья-царевна вместе с Иваном-царевичем и конём дремучим сделались лесом. Поскакал сам Кощей в погоню. Она обратилась в церковь, он — в монаха, а конь — в колокольню. Кощей поскакал домой.
Поехали дальше. Царевичу захотелось в город прекрасный заехать. Царевна предостерегала, сказала не целовать младенца и осталась белым камнем. Но он поцеловал и забыл все.
Обратилась царевна цветком, старик его вырыл, посадил в избушке. Проснётся старик — в избушке прибрано, в полдень обед состряпан. Старушка посоветовала встать до зари и накрыть платком то, что будет двигаться. Так и сделал, явилась Марья. Старик сказал, что Иван женится. В город крестьянкой пошла. Испекла пирог для Ивана. Иван отрезал верхушку, там два голубя, один говорил, чтобы другой не убегал, а то забудет, как Иван забыл Марью-царевну. Вспомнил все, поехали они дальше с Марьей. Приехали, царь и царица приняли их с весельем. Свадьбу сыграли.