Мо, отец двенадцатилетней Мегги, обладает удивительной когда он читает вслух, герои книг оживают, причем взамен на страницы книги попадает кто-нибудь из окружающих. Так однажды в доме Мегги появился отъявленный злодей из книги «Чернильное сердце» Каприкорн (Козерог), его верный слуга Баста, а также бродячий артист, пожиратель огня Сажерук (Пыльнорук), а вместо них в сказке оказалась мама Мегги. Каприкорну пришёлся по душе наш мир, и он решил уничтожить все экземпляры книги со своей историей, кроме одного, тщательно охраняемого, чтобы никто не смог послать его обратно, но чтобы сам он мог заставить Мо, или кого-нибудь другого с таким же даром, вычитать ему его старинного друга - страшную Тень лишь убивать. Однако есть по крайней мере два человека, желающие заполучить хоть какой-нибудь экземпляр истории - Мо, потому что он верит, что в этой книге живёт его жена, и Сажерук, потому что он безгранично тоскует по своему родному миру. И этих двоих, не очень доверяющих друг другу, но ставших невольными союзниками, не останавливают никакие препятствия. Мегги же, не смотря на плачевный опыт отца, тоже очень хочет обладать чудесным даром - вычитывать героев книг, и то ли наследственность, то ли страстное желание ... в действительности оказывается, что и она обладает этим чудесным даром. Вместе с Фенолио, автором книги "Чернильное сердце", они претворяют в жизнь идею Мо, делают небольшое отступление в истории, и избавляются от страшных гостей из книги, а заодно Мегги находит маму. Счастливое семейство поселяется у своей родственницы, библиофилки Элинор, которая даёт также пристанище в своём саду и всяким волшебным существам, вышедшим из книги - феям, кобольдам, стеклянным человечкам... но в нашем мире остались ещё и Баста, а также Сорока, мать Каприкорна, и ещё безутешно ностальгирующий Сажерук, а Фенолио попал в созданный им же самим мир. Так что история не окончена.
Заимствование военной и промышленной техники, приемов ведения боевых действий и хозяйства открывало перед русскими людьми новую перспективу деятельности, непривычную по форме и содержанию, приучая даже к иному образу мыслей.
Под Москвой на месте нынешнего Лефортова сложилась Немецкая слобода — уголок западноевропейского быта. Мебель, статуэтки, зеркала, хитро украшенные часы, столы и стулья «немецкой» и «польской» работы вносили заметные изменения в интерьер царского дворца и боярских дворов. Выходили многочисленные переводы с латинского, немецкого, польского языков.
По почину Алексея Михайловича в Москве возникли «комедийные действа». Они устраивались пастором Грегори с помощью молодежи из числа иноземцев. Позже пастор стал обучать «комедийному делу» и русских. Среди них были и первые «крепостные актеры» — дворовые люди боярина А. С. Матвеева. Они же играли на музыкальных инструментах и танцевали на западноевропейский манер.