1Выйдя на улицу, он пошел бесцельно вперед. Он ничего не искал, ни на
что не надеялся. Он давно уже пережил то жгучее время бедности, когда
мечтаешь найти на улице бумажник с деньгами или получить внезапно
наследство от неизвестного троюродного дядюшки. Теперь им овладело
неудержимое желание бежать куда попало, бежать без оглядки, чтобы только
не видеть молчаливого отчаяния голодной семьи.
2Оба мальчугана давно успели привыкнуть и к этим закоптелым, плачущим от сырости стенам, и к мокрым отрепкам, сушившимся на протянутой через комнату веревке, и к этому ужасному запаху керосинового чада, детского грязного белья и крыс – настоящему запаху нищеты. Но сегодня, после всего, что они видели на улице, после этого праздничного ликования, которое они чувствовали повсюду, их маленькие детские сердца сжались от острого, недетского страдания.
Каштановые почвы делят на три подтипа: темно-каштановые с содержанием гумуса 4—5% и мощностью гумусовых горизонтов (А+В1) 35—45 см; каштановые— гумуса 3—4%, А+В1 равно 30—40 см и светло- каштановые — гумуса 2—3%, А+В1 составляет 25— 35 см. Близость залегания карбонатов и солонцеватость в профиле почв увеличиваются от темно-каштановых, к светло-каштановым почвам. В профиле каштановых почв четко выделяются горизонты: Ad - дернина (целинные почвы), А — гумусовый каштанового цвета, комковатой структуры, мощностью 18—22 см (в пахотных почвах — Апах мощностью 20—22 см); ниже — В1 —гумусовый переходный; за ним — В2 — горизонт гумусовых затеков, ниже — Вк горизонт максимального скопления карбонатов на глубине 50—60 см (преимущественно в виде «белоглазки»); С — почвообразующая порода с пятнами карбонатов и гипса. Солонцеватость в почвах морфологически проявляется в виде призмовидной и столбчатой структуры, в уплотненности сложения и интенсивности бурой окраски.
1Выйдя на улицу, он пошел бесцельно вперед. Он ничего не искал, ни на
что не надеялся. Он давно уже пережил то жгучее время бедности, когда
мечтаешь найти на улице бумажник с деньгами или получить внезапно
наследство от неизвестного троюродного дядюшки. Теперь им овладело
неудержимое желание бежать куда попало, бежать без оглядки, чтобы только
не видеть молчаливого отчаяния голодной семьи.
2Оба мальчугана давно успели привыкнуть и к этим закоптелым, плачущим от сырости стенам, и к мокрым отрепкам, сушившимся на протянутой через комнату веревке, и к этому ужасному запаху керосинового чада, детского грязного белья и крыс – настоящему запаху нищеты. Но сегодня, после всего, что они видели на улице, после этого праздничного ликования, которое они чувствовали повсюду, их маленькие детские сердца сжались от острого, недетского страдания.