1.Во времена правления Цезаря и Помпея армия состояла с наемников. Неимущие жители шли сражаться, так как воинам платили жалование. Легионеры сражались против всех, на кого им указывали, так как полководцы могли раздавать земли и хорошо платить своим воинам. 2.в Риме после гражданских войн восстановлена республика Как о том объявил Октавиан Август одержав победу ... В республиканском Риме звание императора было почетным воинским званием для полководцев; Октавиан же сделал его титулом главы государства. Так Рим стал империей, а Октавиан
Объяснение:
(Если вы про "Социально-экономическое развитие России в XVIII в. ", то вот вам краткий конспект)
Социально-экономическое развитие России в XVIII в.
В XVIII в. в экономике России получили свое дальнейшее развитие процессы, начавшиеся еще в допетровские времена. В хозяйственный оборот все более интенсивно включились новые земли, прежде всего в южных районах страны. Освоение плодороднейшего чернозема Украины и Новороссии стало возможно благодаря успешному завершению русско-турецких войн в XVIII в. и присоединению к России Северного Причерноморья и Крыма. Богатые урожаи давали излишек зерна, который шел и на внутренний рынок и благодаря черноморским портам на экспорт. Центральные и северные регионы страны начинают специализироваться на производстве льна, конопли, кож, тем более что на это сырье возникает все больший с С одной стороны, в нем нуждаются бурно развивающиеся крестьянские промыслы; с другой — мануфактурное производство. Во второй половине XVIII в. появляются частные мануфактуры, принадлежавшие в основном дворянам и купцам, которые ориентировались уже не на казен ные поставки, а на рывок. Однако определяющую роль в промышленности продолжают играть мануфактуры, обслуживающие государственные потребности: металлургические, суконные, парусинные и пр. Успехи мануфактурного производства позволили уже в середине XVIII в. удовлетворять основные потребности страны отечественной продукцией, часть которой — железо, парусина — шла на экспорт.
Все это становлению рыночных отношений: к концу XVIII в. складывается всероссийский внутренний рынок. Правительство поддерживало этот процесс: так, в 1754 г. указом Елизаветы были отменены внутренние пошлины, сохранившиеся от периода раздробленности и очень мешавшие торговле. При Екатерине II в 1755 г. была объявлена свобода предпринимательства, т.е. упразднены монополии в промышленности и торговле.
В сфере социальных отношений продолжалось закабаление крестьянства. Крепостное право разрастается вширь. Все большее количество государственных земель, прежде всего во вновь осваиваемых южных районах, передается помещикам, которые заселяют их крепостными. В сферу влияния крепостного права включаются новые категории населения: так, в 1783 г. указом Екатерины II украинские крестьяне лишались права переходить от одного помещика к другому. В то же время крепостное право становится все более интенсивным: власть помещика над крестьянами увеличивается. Уже в первой половине XVIII в. помещики стали собирать подушную подать с крестьян, приносить за них присягу государству, контролировать не только их хозяйственную, но и личную жизнь. Во второй половине XVIII в. правительство издает ряд указов, усиливавших помещичий произвол:
указом 1760 г. помещику позволялось ссылать непокорных крестьян в Сибирь;
в 1765 г. — отправлять их туда же на каторжные работы
Наконец, в 1767 г. Екатериной II был издан указ, называемый "апогеем крепостничества", — крестьянам запрещалось жаловаться на помещика, т.е. они превращались в бессловесный рабочий скот.
Нарушение этого указа вело к жестоким наказаниям.
С другой стороны, все больше привилегий получает поместное дворянство. Во-первых, помимо закрепощения крестьян, оно окончательно закрепляет за собой свои поместья. В 1730 г. дворяне добились отмены той части указа об единонаследии, которая предписывала передавать земли только одному наследнику. Во-вторых, на протяжении XVIII в. правительство постепенно облегчает и сокращает дворянскую службу государству. В 1736 г. срок дворянской службы ограничивался 25 годами. В то же время дворяне перестают начинать свою службу рядовыми, как было заведено при Петре I. С 1730-х гг. дворянские отпрыски либо оканчивали корпус кадетов (создан в 1732), становясь офицерами, либо родители записывали их в полк еще малолетними, и они, ни дня не по выслуге получали офицерский чин. Наконец, в 1762 г. Петром III был издан Манифест о вольности дворянской, провозгласивший право дворян самим решать во о месте и сроках своей службы. Наконец, в 1785 г. Екатерина II дала жалованную грамоту российскому дворянству. Грамота подтвердила прежние привилегии — владение землей, крепостными, право не служить — и дала новые. В частности, дворяне получили право создавать свои дворянские собрания по уездам и губерниям, выбирать предводителей и сообща, корпоративно отстаивать свои интересы. Скромнее выглядела Жалованная грамота городам, по которой зажиточное купечество освобождалось от подушной подати и телесных наказаний, а также допускалось к управлению городами.
Бари – довольно большой город. По числу жителей он занимает 3-е в южной Италии место после Неаполя и Палермо. К счастью, его старая часть не пострадала во время французского владычества. Иоахим Мюрат, зять Наполеона и один из самых знаменитых бонапартовских маршалов, будучи недолгое время неаполитанским королём, не стал (за что я лично поставил бы свечку на его могиле, да только до сих пор неизвестно, где упокоились его останки) разрушать и перестраивать старый Бари, а возвёл южнее него новые кварталы, столь же правильные и типовые (если не сказать – безликие), каковыми являются многие улицы французской столицы. Но не о них пойдёт речь в моём рассказе, а о волшебной сказке старого средневекового города.
Старый Бари хорош, ох, хорош... Да что там – он потрясающе хорош ! И если кто–то с этим не согласен (на что имеет, кстати, полное право), то это, скорее всего, просто не любитель подобного архитектурного «жанра» в принципе. Его трудно сравнить с чем–либо. Это неимоверный синтез средневековья разных стран. Это уже не запад, но ещё не восток. Это арабская медина, построенная на европейский лад. Это мусульманский квартал Иерусалима в Европе. Среди тех мест, где я побывал, я не видел другого подобного города.
Лабиринты улиц, бесконечные арки, сворачивая под которые, ты никогда не знаешь, пройдёшь ли ты на следующую улочку или упрёшься в тупик, являющийся двориком, в который выходят двери квартир и «подъездов» и откуда поднимаются внешние каменные лесенки на вторые этажи. Впрочем, порой кажется, что весь старый город является одним большим «коммунальным» двором, крепостью и общежитием одновременно, которые вроде как и открыты для всех, но сохраняют свой дух, свои порядки, которые никогда не поймут «непосвященные», временные тут люди. И женщина, моющая утром щёткой неровные камни улицы, по которой скоро пройдут толпы туристов – возможно, главный символ уклада старого Бари.