Задолго до объявления указа о приписке крестьян к заводам. Строительство в 80— 90-х годах XVII века Фоймогубского, Лижемского, Кедрозерского и Устьрецкого доменных и молотовых заводов сопровождалось захватом крестьянских пашен и покосов. Дело дошло до того, что в 1683 году крестьяне приходили на Устьрецкий завод «многолюдством с пищалями и с бердыши, и с рогатинами, и с кистенями» и, по словам заводовладельца, угрожали ему и приказчикам «смертным убийством». Несколько позднее произошли столкновения при попытке заводских приказчиков захватить крестьянские угодья. Выступления крестьян были подавлены карательным отрядом, присланным в Заонежье олонецким воеводой. Вожаков крестьян били кнутом и батогами.
Изменил ситуацию наступивший век железа и крови . Ведомый неодолимой силой капиталистических противоречий, мир задыхался в дыму мировой бойни и готов был взорваться всеобщей гражданской войной всех против всех. Государство и революция сошлись настолько близко, что их почти невозможно было теперь отделить друг от друга. Отныне на десятилетия революция становилась главным измерением государственной жизни, и потому само государство больше не могло оставаться прежним. От "божественной власти" королей и императоров не осталось и следа; снобистская аристократия исчезла с политической сцены; наконец, из прежнего ночного сторожа, охранявшего покой собственника, государство все больше превращалось в Левиафана, готового раздавить и капиталиста и рабочего одинаково. Оно теперь стремилось (и могло себе позволить) контролировать все и вся: от производства и потребления до содержания школьной стенгазеты.
Экономическая и общественная (а порой и частная) жизнь были повсеместно национализированы, кого бы мы теперь ни считали ответственными за это - социализм или капитализм. Одновременно революция привела вчерашних изгоев социалистов на порог государственной власти, а на одной шестой части обитаемой суши и вовсе в ее чертоги. К середине 20-го века новое, невиданное доселе государство ("государство-фабрика" и "государство-казарма") стало тем самым пространством общей практики для всех сил и партий. Несогласных с этим уничтожали самым беспощадным образом: анархизм и близкие к нему идейно-политические течения были разгромлены и вытеснены в маргинальное гетто. А из марксизма и даже либерализма было вытравлено все антииндустриальное и антигосударственное.
Оказавшись в однородном пространстве, консерваторы, либералы и социалисты вынужденно стали сближать позиции. Ключевыми в этом процессе оставались два вопроса: о собственности и о том, каким образом могут осуществляться общественные преобразования, т.е. о правилах и формах политической борьбы.
В экономических вопросах левые (среди которых лидерство захватили марксисты) сохраняли свои позиции дольше всего. Они продолжали считать, что экспроприация частных собственников позволит разрешить главное противоречие капитализма: между общественной формой производства и частной формой присвоения. Либералы и консерваторы изо всех сил сопротивлялись подобным устремлениям левых, поддерживая тем самым статус "фундаментальной альтернативы" социалистического ноу-хау в глазах масс.
Эволюция второго вопроса - о формах политической борьбы и средствах общественных преобразований - быстрее дошла до стадии конвергенции. Два наиболее простых пути к рычагам государственной власти, с которых марксисты планировали изменить отношения собственности, представляли собой захват власти вооруженным путем, с одной стороны, и победу на парламентских выборах - с другой. Первый путь предполагал жесткое репрессивное подавление противников революции из числа господствующих классов и авторитарное управление, второй - сохранение "буржуазно-демократических" институтов и использование их для реформ. тут все есть)
Социальные отношения формируются по законам общества и экономики, но личность правителя тоже имеет значение. Николай Второй жил больше своей личной жизнью, замкнулся в своей семье, например он мог все лето отдыхать на яхте без связи с министрами, страна была фактически без правления, министры ждали осени когда царь изволит явиться. Много ошибок типа раздачи подарков на Ходынке, куча народа погибло, разрешение расстрела рабочих демонстраций (это фатальная ошибка). Также развязывание Первой Мировой - российское правительство тоже в этом участвовало (хотя как раз Николай мог использовать свои родственные связи для решения мирным путем, правители Германии и Австро-Венгрии были его кузены плюс многие родственники жены среди европейской аристократии, совершенно незначителэные уступки в Европе, бутылочка шабли с кузенами, и войны, которая унесла жизни миллионов, не было бы). Николай был бы неплохим командиром полка (он именно так себя и вел, ходил всегда в военной форме), но как политик он оказался очень слабым и недальновидным. И отрекся от престола зря - это повлекло за собой хаос. Его все равно убили бы, рано или поздно, но он из трусости подписал отречение от престола.
