В середине 80-х гг. в СССР произошли радикальные изменения в идеологии, общественном сознании, политической и государственной организации, начались глубинные изменения в отношениях собственности и социальной структуре. Крушение коммунистического режима и КПСС, распад Советского Союза, образование на его месте новых независимых государств, в том числе и самой России, становление идеологического и политического плюрализма, зарождение гражданского общества, новых классов (среди них и капиталистического) — вот только некоторые из новых реалий современной российской истории, начало которой можно датировать мартом — апрелем 1985 г.
изложил стратегический курс реформ. Речь шла о необходимости качественного преобразования советского общества, его “обновлении”, о глубоких переменах во всех сферах жизни.
Ключевым словом реформаторской стратегии стало “ускорение”. Предполагалось ускорять развитие средств производства, научно-технический прогресс, социальную сферу и даже деятельность партийных органов.
Термины “перестройка” и “гласность” появились позднее. Постепенно акцент был перенесен с “ускорения” на “перестройку” и именно это слово стало символом курса, производимого М.С. Горбачевым во второй половине 80-х гг.
Гласность означала выявление всех недостатков, препятствующих ускорению, критику и самокритику исполнителей “сверху донизу”. А перестройка предполагала внесение структурных и организационных изменений в хозяйственные, социальные, политические механизмы, а также в идеологию с целью достижения ускорения общественного развития.
Для обеспечения реализации новых задач была проведена смена части партийных и советских руководителей. Председателем Совета Министров СССР был назначен Н. И. Рыжков, председателем Президиума Верховного Совета СССР — Э. А. Шеварднадзе, бывший до этого первым секретарем ЦК Компартии Грузии. В декабре 1985 г. секретарем Московского городского комитета партии стал Б. Н. Ельцин. В высшую партийную иерархию выдвинулись А. Н. Яковлев, А. И. Лукьянов.
В центр экономических преобразований в 1985 г. была поставлена задача технического перевооружения, модернизации предприятий. Для этого было необходимо ускоренное развитие машиностроения. Так формулировалась главная цель в народном хозяйстве. Программа “ускорения” предполагала опережающее (в 1,7 раза) развитие машиностроения по отношению ко всей промышленности и достижение им мирового уровня к началу 90-х гг. Успех ускорения связывался с активным использованием достижений науки и техники, расширением прав предприятий, улучшением кадровой работы, укреплением порядка дисциплины на предприятиях.
Несколько недель назад Дж.Буш, выступая на торжественном приеме в Международном республиканском институте (МРИ) в Вашингтоне, объявил о создании специального «корпуса активного реагирования» при Госдепартаменте США.
При содействии структур МРИ, активно участвующего в поддержке белорусской оппозиции, по словам американского президента, Польша, Литва и Латвия уже работают с «лидерами гражданского общества» в Беларуси, «чтобы принести свободу в последнюю диктатуру Европы». Всего на цели «ударной демократизации» мира в 2006 году в бюджете США предусмотрено выделить 124 миллиона долларов. Однако, по мнению Дж.Буша, этого слишком мало, потому он запросил на эти цели дополнительно еще 1,3 миллиарда долларов!
То, что наша республика попала в американский «черный список» самых опасных и наиболее жестоких в мире режимов, объяснить, исходя из концепции самого Дж. Буша и Госдепартамента США, не представляется возможным. Похоже, «великая коалиция свободолюбивых наций» в очередной раз обнаружила опасность не там, где следовало ее искать. Думаю, что любой, кто хоть раз побывал в Беларуси, никогда не скажет о белорусах, что это «озлобленное меньшинство, стремящееся навязать свою волю большинству». (Последняя фраза принадлежит К.Райс, таким образом охарактеризовавшей тех, на кого США вместе с ЕС просто обязаны обрушить свою объединенную мощь).
Судя по всему, приоритетную роль в быстрейшей «демократизации» Беларуси заокеанские мечтатели собираются отвести нашим польским соседям. Во второй половине мая 2005 года Польша сделала ряд достаточно резких «телодвижений» в восточном направлении. Сразу две комиссии польского сейма предложили ввести жесткие санкции в отношении Беларуси, предусматривающие ограничения на въезд в Польшу для белорусских чиновников и представителей государственных СМИ.
Парламентарии предложили ЕС поддержать белорусскую «оппозицию» и одновременно рассмотреть набор санкций против Минска — от оказания политического давления до ограничительных мер в экономике. Планируется также учредить в Польше радиостанцию для вещания на белорусскую территорию. В свою очередь польский президент в ходе майской встречи с лидерами Германии и Франции призвал Европейский союз «защитить польское этническое меньшинство в Беларуси». А.Квасьневский «выразил озабоченность» в связи с конфликтом по поводу нового руководства «Союза поляков в Беларуси» между его функционерами и министерством юстиции Беларуси и призвал ЕС использовать свою власть, чтобы «взять под контроль события, которые угрожают польскому этническому меньшинству в Беларуси».
В связи с вышесказанным, стоит обратить внимание на то, что в первую из 13 групп быстрого реагирования вооруженных сил Евросоюза вошли воинские контингенты Польши и Литвы. Ведь как поляки под «крышей» очередной «Антанты» устраняют «угрозы польскому этническому меньшинству», хорошо известно из истории. Стоит, например, вспомнить опыт незаконного (в обход Лиги Наций) включения в 1922 году в состав Речи Посполитой т.н. «Центральной (или серединной) Литвы».
А было это так. 9 октября 1921 года в пределы Литвы вторглась 1-я литовско-белорусская дивизия (состояла она в основном из белорусских поляков) генерала Люциана Желиговского, якобы взбунтовавшаяся и самостоятельно принявшая решение занять Вильно и провозгласить создание «Центральной Литвы». Затем в Виленский край, уже захваченный поляками (пшепрашем, теперь они «литовцы-белорусы»), прибыли войска Антанты и разъединили противоборствующие стороны.
я не знаю ты какой и аудит кафедрасы қаржы