Кокандский наместник в Куртке Ташмат однажды обманом заманил Атантая в крепость и посадил его в зиндан. Возмущенный Тайлак вооружился и начал собирать джигитов. В то время кокандский наместник угонял всех красивых киргизских девушек в плен. Гонец был послан к Тайлаку за Тайлак с дружинниками устроил засаду на пути кокандцев и отбил пленных девушек. Кокандцев Тайлак отпустил, отобрав у них лишь лошадей.
Возвратившись, Тайлак сказал отцу: «Я — зрелый джигит, не могу смотреть на страдания своего народа. Кокандцы угоняют девушек, обирают народ налогами. Хватит нам жить под вечным страхом. Надо бороться». И рассказал отцу, как освободил девушек и отпустил кокандских пленников. «Благослови меня, отец, на ратные дела»,— закончил Тайлак рассказ.
Тайлак, собрав народ, двинулся на осаду кокандской крепости Куртка. Пройдя по долине Кара-Менде, повстанцы перешли вброд р. Алабука, затем р. Нарын, и окружили крепость. Увидев знамя Тайлака, сбежали из крепости и присоединились к Тайлаку бывшие там пленные. Кокандский наместник Ташмат с 200 джигитами трусливо бежал. Взяв крепость и освободив своего брата Атантая и всех пленных, Тайлак обещал, что не будет раздавать отбитое у кокандцев добро, так как оно может быть использовано для дальнейшей борьбы с кокандцами и призвал всех встать под свои знамена. Однако местные феодалы — представители разных родов — отметили, что кокандский хан очень силен: он может прийти с большим войском и всех уничтожить. Бывший ханский наместник Ташмат, прибыв в Коканд, упал в ноги Мадали-хана, умоляя о пощаде. Он просил дать ему войско, чтобы уничтожить Тайлака. Но разгневанный Мадали-хан приказал казнить Ташмата. Затем было собрано войско во главе с Арабом-батыром и направлено против Тай-лака на Нарын.
Тайлак был готов к сражению. Он вышел навстречу кокандскому войску. Как повествует легенда, перед боем состоялось единоборство между Тайлаком и Арабом. В первой схватке они бились щитами, но никто не смог победить. Затем произош¬ла схватка копьями. Тайлак, изловчившись, ударом копья пробил Арабу шею. Мертвое тело Араба свалилось с коня. Кокандское войско, узнав о гибели своего полководца, разбежалось
Древние мифы творились бессознательно, новые могут создаваться обдуманно и планомерно для оболванивания масс. Но и древний миф не забыт, он живет в подпочве нашей культуры, питает ее корни, проростая в ветвях художественного образа, в религиозных надеждах и творчестве.Мифология – неисчерпаемый источник, арсенал духовных ценностей человечества, накопленных за многовековую историю общества.«Мифологизм» является характерным явлением литературы двадцатого века и как художественный прием, и как стоящее за этим приемом мироощущение. Он ярко проявился и в драматургии, и в поэзии, и в романе.Мифологизация как явление поэтики в современном романе есть определенный феномен, единство, которое нельзя полностью отрицать.Миф не есть специально создание религии, но он – энергийное, феноменальное самоутверждение личности, независимо от проблемы взаимоотношения вечности и времени.Миф не есть догмат, но-история. Прежде всего становится явным, что в мифе, как таковом, наблюдается своя собственная, специфическая разделенность и диалектическое.Миф есть слово о личности, слово принадлежащее личности, выражающее и выявляющее личность. Миф есть развернутое магическое имя.Античный миф нельзя называть сказкой, потому что сказка это уже продукт народного творчества.Миф ничего заранее не придумывает и вполне реален, как сама жизнь, естественно творящая этот миф.
1 поход увенчался неудачей (в 104 году н.э). И китайским войскам даже не удалось дойти до столицы, по словам генерала главнокомандующего можно сказать, что большая часть китайских войск погибла от недостатка пищи. 2 поход в 102 году н.э возглавил тот же генерал. И в этот раз им удалось не только взять в осаду столицу Ферганцев, но и получить то за чем они пришли, а пришли они за особой породой лошадей "небесные кони" (так их называли в Китае) ну и как бонус Ферганцы признали своё поражение и зависимость от Китая! (ну ты понимаешь) в первом проиграли, а во втором выиграли!
Кокандский наместник в Куртке Ташмат однажды обманом заманил Атантая в крепость и посадил его в зиндан. Возмущенный Тайлак вооружился и начал собирать джигитов. В то время кокандский наместник угонял всех красивых киргизских девушек в плен. Гонец был послан к Тайлаку за Тайлак с дружинниками устроил засаду на пути кокандцев и отбил пленных девушек. Кокандцев Тайлак отпустил, отобрав у них лишь лошадей.
Возвратившись, Тайлак сказал отцу: «Я — зрелый джигит, не могу смотреть на страдания своего народа. Кокандцы угоняют девушек, обирают народ налогами. Хватит нам жить под вечным страхом. Надо бороться». И рассказал отцу, как освободил девушек и отпустил кокандских пленников. «Благослови меня, отец, на ратные дела»,— закончил Тайлак рассказ.
Тайлак, собрав народ, двинулся на осаду кокандской крепости Куртка. Пройдя по долине Кара-Менде, повстанцы перешли вброд р. Алабука, затем р. Нарын, и окружили крепость. Увидев знамя Тайлака, сбежали из крепости и присоединились к Тайлаку бывшие там пленные. Кокандский наместник Ташмат с 200 джигитами трусливо бежал. Взяв крепость и освободив своего брата Атантая и всех пленных, Тайлак обещал, что не будет раздавать отбитое у кокандцев добро, так как оно может быть использовано для дальнейшей борьбы с кокандцами и призвал всех встать под свои знамена. Однако местные феодалы — представители разных родов — отметили, что кокандский хан очень силен: он может прийти с большим войском и всех уничтожить. Бывший ханский наместник Ташмат, прибыв в Коканд, упал в ноги Мадали-хана, умоляя о пощаде. Он просил дать ему войско, чтобы уничтожить Тайлака. Но разгневанный Мадали-хан приказал казнить Ташмата. Затем было собрано войско во главе с Арабом-батыром и направлено против Тай-лака на Нарын.
Тайлак был готов к сражению. Он вышел навстречу кокандскому войску. Как повествует легенда, перед боем состоялось единоборство между Тайлаком и Арабом. В первой схватке они бились щитами, но никто не смог победить. Затем произош¬ла схватка копьями. Тайлак, изловчившись, ударом копья пробил Арабу шею. Мертвое тело Араба свалилось с коня. Кокандское войско, узнав о гибели своего полководца, разбежалось