Медресе Средней Азии (Среднеазиатские медресе) — высшие образовательные учреждения и явление местной архитектуры, появившиеся в Средней Азии с Х века.
В Средней Азии высшее образование получали в медресе, наиболее известные из них находились в городах Бухара, Самарканд, Хива, Коканд, Ташкент.
Планово-пространственная структура среднеазиатских медресе, прослеженная на протяжении нескольких веков, устойчиво единообразна. Это монументальные сооружения с компактным прямоугольным объёмом и внутренним двором, в который обращены входы окружающих помещений и арки осевых айванов, двух или четырёх. Главный фасад обычно отмечен портальным входом с вестибюлем, по сторонам которого возвышаются два купольных зала — зимней мечети и аудитории либо мавзолея. Отклонения от этой схемы незначительны, но сама схема многовариантна не меньше, чем схема греческого периптера и так же, в зависимости от размеров, пропорций и деталей, воплощалась во множестве архитектурных индивидуальностей.
Все сохранившиеся среднеазиатские медресе включают в себя, помимо аудиторий (дарсхана) и мечетей, жильё для студентов и преподавателей, — учебные и молитвенные помещения соединены здесь с общежитием. Многие из них имели библиотеку (китабхана) со специально отведённым для этого помещения. Там велась работа с соблюдением всех правил ведения библиотечного дела (регистрация, выдача и приём книг, ремонт, реставрация и другие). Для этих библиотек были выделены вакфы из числа движимого и недвижимого имущества.
В Средней Азии, в отличие от других стран мусульманского Востока, создание больниц в комплексе мечетью не практиковалось. Больницы с аптеками строились преимущественно рядом с медресе, образуя медицинскую школу с «клиникой». Бывали случаи, когда функции больницы, аптеки и медресе объединялись в одном здании. Согласно сведениям историка Хондемира, здание больницы по внешнему виду напоминало медресе.
Объяснение:
может
Как большой ценитель истории и культуры, Шокан не отказывал себе в удовольствии приобретать красивые статуэтки, скупать редкие книги и был большим модником.
"Одевался Чокан всегда с иголочки; зимой ходил в военной шинели с бобровым воротником, ухаживал за ногтями и на одном пальце отпускал ноготь по-китайски. Очень любил Чокан красивые вещи, и портсигаров у него была целая коллекция. Выбирал он, однако, не за дороговизну, а за какую-нибудь мысль, которую умел прочесть в рисунке. На одном портсигаре была изображена крыса, сверлящая буравчиком земную поверхность. Это, по мнению Чокана, был изображен геолог", - пишет о нем Жарылкап Бейсенбайулы.
Современники утверждают, что у Шокана Валиханова в характере всегда была особенная тенденция вольности. Своим поведением, внешностью, острым языком он умел создавать в своей среде шумное веселье. Он шутил часто и по разному поводу. Так, "однажды на обеде в Омске, у Капустиных, кажется, появился изящный франт, который, слыша за обедом разговор о Теккерее, просил Валиханова представить его этому господину. После обеда Валиханов подвел его торжественно к портрету Теккерея, объяснил серьезно окружающим, что франт просит представить его Теккерею". Веселился он не только в родном доме, но и на службе в Петербурге. Участвовал в пикниках, гуляньях, ездил в театр и водился с гвардейской молодежью. Ему очень импонировал европейский стиль жизнь.
"Валиханов – слишком европеец, более европеец, чем многие русские", - писал о нем Г. Потанин. И даже когда он возвращался в родную степь, валялся на бухарских коврах и пестрых подушках, в бешмете и казахских домбалах, все равно оставался европейцем. Читал французскую литературу и не отказывался от европейских манер. Он "никогда уже не мог сбросить с себя наложенную на него печать европейской духовной культуры и превратиться в номада".
Відповідь:
В 1110—1113 годах в Киевско-Печерском монастыре.