ответ:Мировоззрение Абая предстает перед нами как ужи сложившаяся система взглядов. Мы не можем проследить этапы его духовного созревания из-за того, что не имеем ни примеров раннего творчества, ни мемуарной литературы. Однако, сравнивая его взгляды на мир и человека с мировоззрением поэтов-современников Абая, мы обнаруживаем зияющую пропасть. Абай не сходился с ними практически ни в одной значительной проблеме, и, прежде всего проблеме места человека.
Отношение к человеку и отражение этого отношения во многом определяют как философию, так и литературу времени. Современники Абая — поэты разных философских пристрастий. Известно, что классик выразил резкое неприятие поэзии и взглядам Дулата и Шортанбая — поэтов клерикального направления, что отразилось в его стихах. Однако, именно эти поэты впервые в казахской литературе отразили драму идей, которая явилась в связи с внедрением ислама в языческий мир кочевника. Сама религия, понимаемая большинством как простое отправление обрядов, стала ареной небывалых мировоззренческих столкновений. Было немало поэтов, открыто не принимавших кораническое учение, завуалировано отразивших это в своих стихах, начиная со времени раннего средневековья (персо-таджикские поэты — и среди них великий богохульник Хайям). Читая в юности в оригинале поэтов Востока, Абай не мог не знать такого скептического отношения к вере и духовенству. Широко же известные в казахской степи стихи Дулата и Шор-танбая требовали от него ответа — признания и поддержки или же оппозиционного отношения, Абай выразил неприятие поэзии и мировоззрения своих предшественников, не столько восславляющих ислам, сколько осознающих свое существование как противостояние другим конфессиям, прежде всего христианской вере. Поэтическая интерпретация темы бога включала не столько проблему поиска истины, сколько идеологический момент противостояния насильственной христианизации степи, экономического и политического закабаления, Дулат и позже Шортанбай в большей степени были апологетами ислама, они чрезвычайно прямолинейны в понимании бога, значении религии для людей, в их философской системе отсутствуют внутренние противоречия, являющиеся двигателем мысли. Человек — слуга Аллаха, только такое место определяется клерикальной казахской поэзией для огромной массы, которая и социально, и нравственно неоднородна. С одной стороны это великое уравнение — богатого и нищего, с другой стороны духовенство не всегда придерживалось истины, склоняясь в решении важных жизненных проблем на сторону власть имущих. Таким образом, неимущий часто оказывался виновным не только перед властями, но, потугами духовенства, и перед богом.
Прибрежное положение финикийских городов развитию торговли. Установлено, что уже во II тысячелетии до н. э. существовали торговые связи между финикийскими городами и Египтом. В XIII веке до н. э. Финикия испытала нашествие народов моря. С одной стороны ряд городов были разрушены и пришли в упадок, с другой — народы моря ослабили Египет, что привело к независимости и возвышению Финикии, где главную роль стал играть Тир. Период наивысшего подъёма торговли финикийцев начался около 1200 г. до н. э., когда внутренние области Израиля были заняты израильтянами, а Сирия — арамеями[2]. Финикийцы начали строить большие (30 м длиной) килевые корабли с тараном и прямым парусом[3]. Однако развитие кораблестроения привело к уничтожению кедровых лесов Ливана. Тогда же финикийцы изобрели свою письменность. Уже в XII веке до н. э. были основаны колонии Кадис (Испания) и Утика (Тунис). Затем колонизации подверглась Сардиния и Мальта. На Сицилии финикийцы основали город Палермо. В VIII веке до н. э. Финикия была захвачена Ассирией. Финикийские города готовы были скорее платить дань материковым государствам, при условии, что те не будут мешать их торговле, чем вести долгие войны за независимость. Финикия перешла под власть персов в 538 году до н. э. В результате финикийские колонии западного Средиземноморья получили независимость и объединились под началом Карфагена (в VI веке до н. э.). В 332 году до н. э. Финикию захватил Александр Македонский. Примечательна осада Тира. Вскоре, однако, Тир был восстановлен. Тяжёлым ударом для финикийской торговли впоследствии стало падение и окончательное разрушение Карфагена. В I веке до н.э Финикия была завоевана царем Великой Армении Тиграном Великим. В римскую эпоху Финикия вошла в провинцию Сирия.
ответ:Мировоззрение Абая предстает перед нами как ужи сложившаяся система взглядов. Мы не можем проследить этапы его духовного созревания из-за того, что не имеем ни примеров раннего творчества, ни мемуарной литературы. Однако, сравнивая его взгляды на мир и человека с мировоззрением поэтов-современников Абая, мы обнаруживаем зияющую пропасть. Абай не сходился с ними практически ни в одной значительной проблеме, и, прежде всего проблеме места человека.
Отношение к человеку и отражение этого отношения во многом определяют как философию, так и литературу времени. Современники Абая — поэты разных философских пристрастий. Известно, что классик выразил резкое неприятие поэзии и взглядам Дулата и Шортанбая — поэтов клерикального направления, что отразилось в его стихах. Однако, именно эти поэты впервые в казахской литературе отразили драму идей, которая явилась в связи с внедрением ислама в языческий мир кочевника. Сама религия, понимаемая большинством как простое отправление обрядов, стала ареной небывалых мировоззренческих столкновений. Было немало поэтов, открыто не принимавших кораническое учение, завуалировано отразивших это в своих стихах, начиная со времени раннего средневековья (персо-таджикские поэты — и среди них великий богохульник Хайям). Читая в юности в оригинале поэтов Востока, Абай не мог не знать такого скептического отношения к вере и духовенству. Широко же известные в казахской степи стихи Дулата и Шор-танбая требовали от него ответа — признания и поддержки или же оппозиционного отношения, Абай выразил неприятие поэзии и мировоззрения своих предшественников, не столько восславляющих ислам, сколько осознающих свое существование как противостояние другим конфессиям, прежде всего христианской вере. Поэтическая интерпретация темы бога включала не столько проблему поиска истины, сколько идеологический момент противостояния насильственной христианизации степи, экономического и политического закабаления, Дулат и позже Шортанбай в большей степени были апологетами ислама, они чрезвычайно прямолинейны в понимании бога, значении религии для людей, в их философской системе отсутствуют внутренние противоречия, являющиеся двигателем мысли. Человек — слуга Аллаха, только такое место определяется клерикальной казахской поэзией для огромной массы, которая и социально, и нравственно неоднородна. С одной стороны это великое уравнение — богатого и нищего, с другой стороны духовенство не всегда придерживалось истины, склоняясь в решении важных жизненных проблем на сторону власть имущих. Таким образом, неимущий часто оказывался виновным не только перед властями, но, потугами духовенства, и перед богом.
Объяснение: