В эпоху ускоряющейся динамики развивающихся восточноазиатских экономик и низких темпов западных стран Япония находится в буквальном смысле на поворотном этапе своего политического, дипломатического и экономического развития. По итогам 2010 года Япония стала третьей экономикой мира после США и Китая. Небывало длительная рецессия японской экономики, а также катастрофические последствия землетрясения и цунами в марте 2011 года, создавшие угрозу радиоактивного заражения региона, выдвигают на первый план внешней и внутренней политики страны экономическую компоненту национального интереса. Экономическая дипломатии Японии становится не просто фактором укрепления государственного могущества, призванного компенсировать недостающие военно-силовые элементы, входящие в комплексную характеристику современного государства, а приобретает дополнительное политическое значение, являясь ответом как на новые внешние вызовы, так и на возросшие требования японского населения к уровню и качеству жизни. Эту её роль подтверждает и премьер-министр Наото Кан: «Излишне говорить, что дипломатия является важной в любую эпоху. Тем не менее, сейчас мир вступил в эпоху, которую по праву можно назвать историческим водоразделом, в период, когда дипломатия становится всё более важной для Японии и для всего мира». Конкретизируя эту мысль, он полагает, что экономическая дипломатия является одной из пяти основ внешней политики и национальной безопасности Японии, наряду с такими, как японо-американский альянс в качестве краеугольного камня японской внешней политики, новое развитие внешних связей со странами Азии, усилия для решения глобальных вопросов и среда безопасности вокруг современной Японии.На фоне всплеска прогностических оценок потенциальных последствий японской катастрофы для стран Азии и других крупных экономик мира, по мере распространения ядерной тревоги рождаются все новые и новые вопросы. Насколько японская катастрофа может помешать развитию мировой экономики? Как долго Западу и остальному миру придется жить с сильной иеной? ответ на подобные вопросы в какой-то степени может дать анализ экономического развития Японии.
ДетствоПравить Существует три версии происхождения Лавра Георгиевича Корнилова. Первую озвучил в газете «Советы Казахстана» № 223 за 1992 г. кандидат исторических наук, доцент Мурат Абдиров. Согласно его версии Лавр Георгиевич Корнилов родился 18 августа 1870 года в Усть-Каменогорске, в семье бывшего хорунжего 7-го Сибирского казачьего полка Егора (Георгия) Николаевича Корнилова (ум. 1906), за 8 лет до рождения сына вышедшего из казачьего сословия и перешедшего в чин коллежского регистратора. Считается, что отцовские предки Корнилова пришли в Сибирь с дружиной Ермака. В 1869 году Георгий Корнилов получил должность письмоводителя при городской полиции в Усть-Каменогорске, хорошее жалование и приобрел небольшой домик на берегу Иртыша, где и родился будущий генерал. По словам сестры: Лавр родился в сорочке… может быть поэтому на него с детства смотрели как на особенного ребёнка, возлагали на него большие надежды… с первых шагов учения он был гордостью семьи… Мать Л. Г. Корнилова — Мария Ивановна, мать Марьям — казашка из рода аргын-каракесек. Она училась в церковно-приходской школе, в четырнадцать лет приняла православие и стала называться Марья Ивановна. В семнадцать лет Марьям познакомилась с казаком Георгием Корниловым и вышла за него замуж. Судя по всему, она была женщиной умной, волевой и являлась верным тылом и опорой своему мужу. Уже через два года после женитьбы Георгий Корнилов выбивается в офицеры, а в 1878 году становится чиновником. О родителях Корнилова сохранилось очень мало сведений, но, по-видимому, они друг друга очень любили, поскольку у них было тринадцать детей. [1][2], Она целиком посвятила себя воспитанию детей; отличалась пытливым умом, высокой жаждой знаний, великолепной памятью и громадной энергией. Согласно второй версии, впервые изложенной в казахстанской газете «Мегаполис» № 47 (55) от 28 ноября 2001 г. и № 1 (60) от 10 января 2002 года и автором которой является омский писатель-краевед Владимир Шулдяков, Лавр Георгиевич Корнилов родился 30 (18 по старому стилю) августа 1870 года в Усть-Каменогорске в семье потомственного казака Георгия Николаевича Корнилова — сына толмача из Каркаралинской станицы Сибирского казачьего войска. Г. Н. Корнилов, как и его отец, служил переводчиком в чине младшего урядника 7-го Сибирского казачьего полка, расквартированного в Кокчетавской станице. Здесь он и женился на дочери местного потомственного казака Прасковье Ильиничне Хлыновской. Среди предков Хлыновских были поляки и калмыки. Именно благодаря своим пращурам калмыкам у Лавра Георгиевича явно восточный тип лица. Лавруша был четвёртым ребёнком в семье. Несмотря на то, что его отец Георгий Николаевич через два года после получения первого офицерского чина подхорунжего оставил военную службу и перешёл в гражданское ведомство, все его сыновья (за исключением страдавшего тяжёлыми припадками Автонома через 1-й Сибирский императора Александра I кадетский корпус. Однако военная карьера братьев не сложилась. Александр всю жизнь прослужил поручиком, Андрея исключили из корпуса. Любимый брат Лавра Яша скончался от воспаления лёгких в юном возрасте. Именно мать Прасковья Ильинична летом 1883 года привезла тринадцатилетнего Лавра в Омск, в корпус. Семья Корниловых в это время уже два года проживала в богатом казачьем городе Зайсане. Автором третьей версии являлся историк Шовунов К. П., который впервые опубликовал свои исследования о происхождения Корнилова в 1992 году в газете «Известия Калмыкии» в статье «Кто вы, генерал Корнилов?». Согласно им настоящее имя Корнилова — Лавга Гильджирович Дельдинов. Он родился в семье калмыка-казака и русской казачки в донской станице Семикаракорская. Семья распалась, маленький Лавга был усыновлен дядей Георгием Корниловым проживавшим в Усть-Каменогорске и записан Лавром.
