Восточные славяне в отличие от своих воинственных соседей были менее злобными, более миролюбивыми и сострадательными. Интересны в этой связи суждения византийского историка Прокопия Кесарийского, который в своем известном труде «История войн Юстиниана» описывал славянские племена. «Они, — отмечал он, — очень высокого роста и огромной силы. Цвет кожи и волос у них очень белый или золотистый... По существу они неплохие и совсем не злобные». 0 гостеприимстве, довольно мягком и сочувственном отношении древних славян к пленным писал византийский император Маврикий Стратег. О добролюбии многих восточнославянских народов писал автор древнерусской летописи «Повесть временных лет» Нестор. Например, полян он называл «кроткими и тихими». Так что можно признать миролюбивый и относительно мягкий характер восточных славян.
После всего сказанного долг наш назвать и восславить благородные души— людей, что на возложенном на них судьбою тяжелом посту мужественно жертвовали собою отечеству, той стране, которую называли они
415'
своей родиной, совершив в течение своей недолгой жизни подвиги, что почти превышают величайший предел человеческих возможностей. Соблюдая историческую последовательность, я должен был бы назвать первыми Юния Брута и Попликолу, Муция Сцеволу и Кориолана, Валерию и Ветурию, триста Фабиев и Цинцинната, Камилла и Деция, Фабриция и Регула, Марцелла и Фабия, Сципионов и Катонов, Корнелию с ее несчастными сыновьями, а если вести речь лишь о военных подвигах, то и Мария и Суллу, Помпея и Цезаря, и если же добрые намерения и усилия тоже заслуживают похвалы, то Марка Брута, Цицерона, Агриппу, Друза,. Германика — всех в соответствии с заслугами каждого. И среди императоров мне надлежало бы назвать радость человечества — Тита, справедливого и доброго Нерву, счастливого Траяна, неутомимого Адриана, благих Антонинов, неунывающего Севера, мужественного Аврелиана и других — все это мощные столпы рушащегося здания. Но поскольку все эти мужи известны лучше, чем даже греки, то мне будет дозволено говорить о римском характере, каким он был в лучшие времена, в общем и целом, и рассматривать римский характер как следствие конкретных условий времени.
Если можно одним словом охарактеризовать беспристрастие и твердую решимость, неутомимость во. всех делах, обдуманность и стремительность в достижении целей — победы и славы, хладнокровие и дерзание, не останавливающееся ни перед какой опасностью, мужество, не сгибаемое в беде,, не возносящееся сверх меры в счастье, то все это — римская доблесть. Многие граждане этого государства, даже и происходившие из низкого звания, явили римскую доблесть в таком блеске, что мы почитаем этих героев Древнего мира какими-то ушедшими в великими тенями, особенно почитаем их в юности, когда римляне предстают перед нами во всем своем благородстве. Словно гиганты, полководцы римлян перешагивают через целые части света и несут судьбу народов в своей твердой и легкой руке. Их шаги сокрушают троны, одно их слово означает жизнь и смерть миллионов. Опасна высота, на которой стоят они! Слишком дорогая игра с царскими венцами, с жизнью миллионов, с золотыми миллионами!
И на таких высотах они выступают как римляне; они презирают пышную жизнь варварских царей; шлем — их корона, доспехи — их украшение.