Политика опричнины, проводимая Иваном IV, нанесла удар по княжеско-дворянской аристократии, для которой была характерна оппозиционность власти монарха; это означало усиление личной власти царя. замениете предложение, но оставьте тот же смысл.
Финикийцы были величайшими мореходами древности. Как же получилось, что недавние бедуины — пустынные кочевники — стали морскими странниками? На этот вопрос обычно давали клишированные ответы. Вот, например, немецкий историк Филипп Хильтебрандт полвека назад писал, что, переселившись на побережье Ливана, «финикийцы смешались с исконными жителями и научились у них мореходству. Залогом тому было наличие леса, пригодного для строительства кораблей, леса, которого не было практически на всем африканском и переднеазиатском побережье; в Ливане же имелось вдоволь кедра, причем отменного качества».
Но если бы эта схема была верна, ученым не пришлось бы десятилетиями обсуждать, с чего началась история финикийцев. В этом случае ответ был бы прост: очевидно, с прихода из пустыни кочевников — ханаанеев в 2300 году до нашей эры. Они завоевали Библ и, словно стремясь продлить свой поход, помчались вперед по пустынному морю, сев на пригодные для морских набегов суда. Сперва они бороздили лишь прибрежные воды, сделав их своей собственностью. Со временем вся акватория Средиземного моря стала им знакома; всюду появились их колонии и гавани.
Каждый уважающий себя человек старается изучить Обладая таким багажом знаний, мы можем делать выводы о явлениях и процессах, которые происходили на определенной территории. Кроме того, говорят, что счастливое будущее можно построить только лишь после осознания ошибок предков.
Познание жизни и деятельности людей, которые жили много лет назад, еще и неимоверно захватывающее занятие. Все когда-либо существовавшие народы, этносы, страны по-своему интересны. Особое место в науке занимает история Крыма – прекрасного полуострова, не раз ставшего причиной разногласий между разными племенами и государствами.
Финикийцы были величайшими мореходами древности. Как же получилось, что недавние бедуины — пустынные кочевники — стали морскими странниками? На этот вопрос обычно давали клишированные ответы. Вот, например, немецкий историк Филипп Хильтебрандт полвека назад писал, что, переселившись на побережье Ливана, «финикийцы смешались с исконными жителями и научились у них мореходству. Залогом тому было наличие леса, пригодного для строительства кораблей, леса, которого не было практически на всем африканском и переднеазиатском побережье; в Ливане же имелось вдоволь кедра, причем отменного качества».
Но если бы эта схема была верна, ученым не пришлось бы десятилетиями обсуждать, с чего началась история финикийцев. В этом случае ответ был бы прост: очевидно, с прихода из пустыни кочевников — ханаанеев в 2300 году до нашей эры. Они завоевали Библ и, словно стремясь продлить свой поход, помчались вперед по пустынному морю, сев на пригодные для морских набегов суда. Сперва они бороздили лишь прибрежные воды, сделав их своей собственностью. Со временем вся акватория Средиземного моря стала им знакома; всюду появились их колонии и гавани.