Тихим июньским утром покой неторопливой размеренной жизни небольшой карельской деревеньки нарушил веселый праздник. Куда ни глянь, всюду расположились сувенирные лавочки, палатки с румяными пирожками да мангалы с шашлыками. А зрителей уже развлекали петрозаводские шутники-волонтеры.
Как известно, праздник проходил под девизом «Лечим всех!» и тематика его была соответствующей. Чего только на фестивале не было! И пирай-терапия, и смехотерапия, и зоотерапия, и пластическая хирургия, и даже стрессосъем! На поляне у реки были сооружены скульптуры из сена, и все желающие могли попробовать себя в роли скульптора. Тут же на свежем душистом сене расположилась дружелюбная «Буренка», которая с радостью обнималась и фотографировалась с гостями праздника.
В назначенное время на сцене появился самый настоящий егерь Кузьмич, со всеми положенными атрибутами: в длиннополом плаще и знаменитой шапке-ушанке. Но не могли остаться незамеченными в образе Виктора Бычкова рукавицы на веревке.
«Кузьмичами» пополнился и Пряжинский район: глава Пряжинского района Тойво Саволайнен и глава администрации района Олег Ермолаев были торжественно посвящены в «Кузьмичи». Главный Кузьмич страны вручил им грамоты и, конечно, егерские шапки. Такую же шапку он передал руководителю республики Александру Худилайнену, который не смог приехать.
Традиционно разыгрывали «Счастливый билет». В этот раз было достаточное количество «медицинских» презентов: лечебный тренажер Макрелова, комплекс витаминов, посещение бассейна Марциальных вод и даже сертификат на бесплатное удаление зуба. Главный приз — самовар — уехал в Сегежу, а не менее ценная награда — телега навоза отправилась совсем недалеко — в Пряжу.
Несмотря на хмурую погоду гости Киндасова не скучали. С каждым годом в Киндасове все веселее! До новых встреч!
По удачному выражению историка В. П. Дмитренко, НЭП привел к восстановлению отсталости: задач модернизации, стоявших перед российской экономикой уже в начале XX в. , он не решал. Более того, нэпу были свойственны весьма серьезные противоречия, которые привели к целой череде кризисов: сбыта промышленных товаров (осень 1923), дефицита промышленных товаров (осень 1924, осень 1925), хлебозаготовок (зима 1927/28) — и породили острую борьбу в руководстве партии и государства.
Противоречия нэпа проявлялись в:
— экономике (техническая отсталость промышленности — высокие темпы ее восстановления, острая потребность в обновлении производственных мощностей — нехватка капиталов внутри страны. невозможность широкого привлечения иностранных капиталовложений, абсолютное преобладание мелких, полунатуральных крестьянских хозяйств на селе) ;
— социальной сфере (усиление неравенства, неприятие нэпа значительной частью рабочего класса и крестьянства, ощущение временности своего положения у многих представителей нэпманской буржуазии) ;
— политике (понимание нэпа как временного отступления, маневра, необходимого для перегруппировки сил, сохранение многочисленных ограничений для частного капитала в промышленности, торговле и сельском хозяйстве, острая борьба по вопросам, связанным с перспективами нэпа) .
Самым главным было противоречие между экономикой и политикой: экономика, основанная на частичном признании рынка и частной собственности, не могла стабильно развиваться в условиях ужесточения однопартийного политического режима, программные цели которого состояли в переходе к коммунизму — обществу, свободному от частной собственности.
Официально об отказе от нэпа было объявлено в декабре 1929 г.
