Личность Бориса Годунова, безусловно, одна из самих незаурядных, но одновременно неоднозначных, фигур в русской истории. Его правление началось ещё задолго до его восхождения на царский престол, во время регентства при царе Федоре Ивановиче.
В это время его политика отличалась благоразумием и умеренностью. В 1595 г. он восстановил некоторые города, потерянные в пользу Швеции во время прежнего правления. За пять лет до этого он отбил татарский набег на Москву, за что получил титул Конюший – устаревшее достоинство, которое считалось даже выше боярского. Он предоставил поддержку антитурецкой фракции в Крыму и предоставил хану субсидии в его войне против султана.
Годунов поощрял Московскую компанию (английская торговая компания) торговать с Россией, освобождая их от пошлин. Он строил города и крепости вдоль северо-восточных и юго-восточных границ России, чтобы сдерживать татарские и финские племена. Среди них стоит упомянуть Самару, Саратов, Воронеж, Царицын и другие города. Также он колонизации Сибири десятками новых поселений, в том числе Тобольск.
Во время его правления Русская Православная Церковь получила свой собственный Патриархат, поставив его наравне с древневосточными церквями и освободив тем самым от влияния Константинопольского Патриарха.
Впервые годы своего правления он был и популярен, и процветал, и правил хорошо. Годунов признавал необходимость достижения Российским царством уровня интеллектуального прогресса Запада, и сделал все возможное для проведения образовательных и социальных реформ. Он был первым царем, который массово ввез иностранных учителей, первым отправлял учиться за границу и первым разрешил строить в России лютеранские церкви.
После Русско-шведской войны (1590-1595) он преследовал цель получить доступ к Балтийскому морю и попытался дипломатическими средствами получить Ливонию. Он культивировал дружеские отношения со скандинавами и надеялся взять невесту из иностранного королевского дома, тем самым повысив достоинство собственной династии.
Но, говоря о периоде правления Бориса Годунова, стоить учитывать тот факт, что ему выпало управлять страной в один из самых тяжелейших этапов в русской истории, который позже войдет в анналы как период Смуты. Добившись значительных результатов, как во внутренней, так и во внешней политике, Годунову не удалось создать надлежащий авторитет, необходимый самодержцу Руси. Прерывание династии Рюриковичей сильно сказалось на престиже монарха, что заставило Бориса Годунова систематически бороться с самозванцами и восстаниями. Многие историки считают, что именно эта постоянная борьба за сбережение и упрочнение личной власти, в конечном итоге и погубила царя.
В послевоенной литературе заметное место заняли писатели «потерянного поколения»: немец Э. М. Ремарк, американец Э. Хемингуэй, англичанин Р. Олдингтон и др. Они участвовали в войне и не могли забыть то, что увидели и пережили. Показывая жизнь своих героев на войне, они протестовали против страшного своей обыденностью истребления людей. При этом ставилось под сомнение то, во имя чего велась война. Об этом написал ещё в годы войны английский поэт Р. Брук: «И если я умру, подумай лишь о том, что где-то есть чужой земли частица, что стала Англией». Антивоенная направленность произведений писателей «потерянного поколения» вызывала разное отношение — поддержку со стороны одних людей и раздражение других. Так, нацисты использовали роман Э. М. Ремарка «На Западном фронте без перемен» как повод для лишения писателя германского гражданства.
Э. Барлах. Памятник павшим
В отличие от писателей «потерянного поколения», у которых преобладало чувство сожаления об утраченных идеалах и ценностях, многие деятели европейской культуры увидели в бурных событиях первых десятилетий XX в. осуществление важнейших социальных и политических идей. Их привлекла активная борьба людей против неравенства и несправедливости, за социальное и национальное освобождение. Такие взгляды разделяли французские писатели А. Барбюс и Р. Роллан, немец Г. Манн, американец Т. Драйзер и др. Их герои не находили себе места в буржуазном обществе. Одни из них боролись против этого общества, как в романе А. Барбюса «Огонь», а другие, как Клайд Гриффит из «Американской трагедии» Т. Драйзера, стремились любой ценой пробиться в нём и погибали, не достигнув своей цели.