Главным учителем его в красноречии был Исей, по некоторым известиям, Демосфен был также ревностным ученикомПлатона и Сократа. С юных лет Демосфен, мечтая о славе оратора, взял себе за образец Перикла и прилежно изучалФукидида, переписав его восемь раз собственноручно. Афиняне в то время были очень избалованы по отношению к ораторам: от оратора требовались не только внутреннее содержание, но известная мимика, разные приёмы рук, пальцев, положение тела во время речи, игра физиономии. Между тем Демосфен был косноязычен, имел слабый голос, короткое дыхание, привычку подергивать плечом и пр. Настойчивостью и энергией он победил все эти недостатки[1].
Он учился ясно произносить слова, набирая в рот черепки и камешки, произнося речи на берегу моря, при шуме волн, заменявших в данном случае шум толпы; всходил на крутизны, громко читая поэтов; упражнялся в мимике перед зеркалом, причём спускавшийся с потолка меч колол его всякий раз, когда он, по привычке, приподнимал плечо. Изучая образцы красноречия, Демосфен по неделям не выходил из комнаты, обрив себе половину головы, во избежание соблазна. Его первые попытки говорить публично не имели успеха; но, ободрённый актёром Сатиром, Демосфен продолжал работать над собой.
Во первых, они уже хорошо знали направленность внешний политики Гитлера, с 1936 года он уже присоединил себе Эльзас, Лотарингию , аннексировал Австрию, занял Судетскую область и завоевал Польшу. Гитлер был искуссным манипулятором, ему нужна была передышка для начала след. боевых действий, он знал что европейские государства не заключат с ним перемирие. Во вторых Франция и Великобритания была уверена что на их стороне выступит СССР, но т.к Германия заключила пакт с СССР, то единственные опасные соперники для Германии остались в Европе. Единственное что Гитлер хотел в отношении этих стран, это победа над ними и принуждение к миру с благоприятными для Германии условии, например союз против СССР. В дипломатии Гитлер никогда не был искреннен и по своей сути небывает такой искренней дипломатии
Индеец если молод, то он охотник или воин; если старик, то член совета, так как все управление осуществляется у них советом мудрецов; у них нет полиции, тюрем, нет чиновников, чтобы заставлять подчиняться или налагать наказание. Поэтому они обычно изучают красноречие, и лучший оратор имеет большее влияние. Индейские женщины возделывают землю, готовят пищу, нянчат и воспитывают детей, хранят и передают потомству память об общественных делах. Эти занятия мужчин и женщин считаются естественными и почетными. Имея незначительное количество искусственных потребностей, они располагают избытком досуга для усовершенствования в разговоре. Наш трудолюбивый образ жизни они по сравнению со своим считают рабским и низменным, а ученость, которую мы высоко ценим, пустячной и бесполезной. Примером этого может служить договор, подписанный в Ланкастере, в Пенсильвании, в 1744 году между правительством Виргинии и Шестью Нациями. После того как основное дело было улажено, посланники Виргинии обратились к индейцам с речью и сказали, что в Вильямсбергском колледже имеются средства для обучения индейской молодежи, и что если вожди Шести Наций пошлют полдюжины своих сыновей в этот колледж, то правительство позаботится о том, чтобы они были хорошо обеспечены и обучены всем наукам белых людей. Одним из правил индейской вежливости является не отвечать на общественное предложение в тот же самый день, когда оно сделано; они думают, что это может быть расценено как легкомыслие, и поэтому они, проявляя уважение к такому важному делу, откладывают его, чтобы обсудить. Поэтому они отложили свой ответ до следующего дня. Их оратор начал с того, что выразил глубокое чувство благодарности правительству Виргинии за это предложение. "Потому что мы знаем - сказал он, - что вы высоко цените науки, которым обучают в колледже, и что содержание наших молодых людей будет очень дорого для вас. Поэтому мы убеждены, что этим предложением вы хотите сделать нам доброе дело; и мы сердечно вас благодарим. Но вы мудры и должны знать, что разные нации по разному мыслят, и поэтому вы не должны обижаться, если наши представления о такого рода обучении не совпадут с вашими. У нас есть в этом некоторый опыт, несколько наших юношей недавно получили образование в колледжах северных провинций, они были обучены всем вашим наукам; но когда они возвратились к нам, то оказалось, что они плохие бегуны, не знают, как жить в лесах, не переносить холод и голод, не умеют строить хижины, охотиться на оленей, убивать врагов, хорошо говорить на нашем языке, и поэтому они не быть ни охотниками, ни воинами, ни членами совета; они вообще ни на что не годны. Однако это не уменьшает нашей благодарности за ваше доброе предложение, хотя мы не склонны принять его; и чтобы показать вам это, мы, если жители Виргинии направят нам дюжину своих сыновей, позаботимся как можно лучше об их воспитании, обучим их всему, что мы знаем, и сделаем из них настоящих мужчин." Если белый человек, путешествуя по нашей стране, зайдет в одну из наших хижин, мы все обращаемся с ним так, как мы с вами; мы высушиваем его одежду, если он промок, мы согреваем его, если он замерз, даем ему мясо и питье, чтобы он мог утолить свой голод и жажду; мы расстилаем для него хорошие меха, чтобы он мог отдохнуть и поспать; и мы ничего не требуем взамен. Но если я прийду в дом белого человека в Олбени и по еды и питья, жители скажут: "Где твои деньги?", и если у меня их нет, они скажут: "Убирайся отсюда, индейская собака". Вот видишь, они еще не усвоили даже таких незначительных хороших обычаев. А нам, чтобы знать их, не надо собираться на собрания, потому что наши матери обучили нас этому, когда мы еще были детьми. Поэтому невозможно поверить, что их встречи, как они говорят, устраиваются для обучения хорошему, они просто сговариваются, как обмануть индейцев в ценах на бобров".
Главным учителем его в красноречии был Исей, по некоторым известиям, Демосфен был также ревностным ученикомПлатона и Сократа. С юных лет Демосфен, мечтая о славе оратора, взял себе за образец Перикла и прилежно изучалФукидида, переписав его восемь раз собственноручно. Афиняне в то время были очень избалованы по отношению к ораторам: от оратора требовались не только внутреннее содержание, но известная мимика, разные приёмы рук, пальцев, положение тела во время речи, игра физиономии. Между тем Демосфен был косноязычен, имел слабый голос, короткое дыхание, привычку подергивать плечом и пр. Настойчивостью и энергией он победил все эти недостатки[1].
Он учился ясно произносить слова, набирая в рот черепки и камешки, произнося речи на берегу моря, при шуме волн, заменявших в данном случае шум толпы; всходил на крутизны, громко читая поэтов; упражнялся в мимике перед зеркалом, причём спускавшийся с потолка меч колол его всякий раз, когда он, по привычке, приподнимал плечо. Изучая образцы красноречия, Демосфен по неделям не выходил из комнаты, обрив себе половину головы, во избежание соблазна. Его первые попытки говорить публично не имели успеха; но, ободрённый актёром Сатиром, Демосфен продолжал работать над собой.