К 1930 году многострадальная испанская монархия и до того сквозь множество низложений и реставраций, в очередной раз исчерпала свои ресурсы. В отличие от республики наследственная власть всегда нуждается в твердой народной поддержке и всеобщей любви к династии — иначе она тут же теряет почву под ногами. Правление же Альфонса XIII совпало с разочарованием нации в политической системе, введенной в конце XIX века премьер-министром Кановасом. То была попытка на британский манер «привить» поочередную смену у государственного руля двух крупных партий и преодолеть таким образом традиционно испанскую склонность к крайнему плюрализму (старинная поговорка гласит: «У двух испанцев всегда три мнения») . Не получилось. Система трещала по всем швам, выборы бойкотировались. Пытаясь престол, король в 1923 году лично санкционировал установление диктатуры Мигеля Примо де Риверы и специальным манифестом доверил ему полномочия «железного хирурга» общества. Соответственно, начался «период лечения». С экономической точки зрения все поначалу выглядело довольно радужно: возникли большие промышленные компании, был дан толчок туристической «разработке» страны, началось серьезное государственное строительство. Однако общемировой финансовый кризис 1929 года, явный и с каждым днем все более глубокий раскол между республиканцами и монархистами плюс проект новой ультраконсервативной конституции свели «хирургические» усилия на нет и весьма стремительно. Разочаровавшись в возможности национального примирения, в январе 1930 года Примо де Ривера подает в отставку. Роялистов это так деморализует, что королю просто физически не удается собрать полноценный кабинет министров. Происходит неизбежное: антимонархические силы, напротив, консолидируются. Один из военных округов, известный «вольнодумными» настроениями среди младшего офицерства, даже решается на попытку переворота. Восстание в городе Хака, правда, удается последними усилиями подавить, но вполне легитимные выборы 1931 года подводят черту под застарелым конфликтом: левые побеждают с подавляющим «счетом». 14 апреля муниципальные советы всех крупных городов Испании провозглашают республиканский строй. При всей радикальной репутации левых социалистов официальная антицерковная кампания явилась неожиданностью для общества — прямо на глазах изумленного народа, «на законных основаниях» рушился повседневный уклад жизни: согласно статистике тех лет, более двух третей населения страны регулярно ходили к мессе. А тут — декреты о разводах и гражданских браках, роспуск ордена иезуитов и конфискация его имущества, секуляризация кладбищ, запрет священникам преподавать. Правительство собиралось «всего лишь» вырвать из рук «папских ставленников» влияние и фактическую власть, но, действуя напролом, лишь вызвало общенациональный ужас. Антимонархический переворот подарил наконец крестьянам надежду, ведь значительная часть их действительно жила тяжело, особенно в Андалусии, земле латифундий. Увы, меры правительства быстро рассеяли «оптимизм 14 апреля» . На бумаге Аграрный закон 1932 года провозглашал своей целью создание «крепкого крестьянского класса» и повышение уровня его жизни, а на деле оказался бомбой замедленного действия. Он внес дополнительный раскол в общество: землевладельцы испугались и преисполнились глухого недовольства. Селяне, ожидавшие более решительных перемен, остались разочарованы. Единство нации (вернее, его отсутствие) постепенно стало наваждением и камнем преткновения для политиков, но особенно беспокоил этот вопрос военных, которые всегда видели себя гарантами территориальной целостности весьма пестрой в этническом отношении Испании. Да и вообще, армия, сила традиционно консервативная, все более отчетливо противилась реформам. Власти ответили «Законом Асаньи» (по имени последнего, как оказалось, президента Испании) , «республиканизировавшим» командование.
Каждый день жизни первобытного человека был похож не предыдущий, и каждый следующий день он должен был заниматься тем же, чем и накануне. Уже на заре своего существования люди понимали, что в условиях постоянного противостояния с природой выжить поодиночке им не удастся, поэтому они объединялись в племена. У каждого племени был свой вождь, который следил за порядком в племени и распределял обязанности всех его представителей. Как правило, на долю мужчины выпадала защита племени от нападений соседних племен и свирепых животных, а также забота о благополучии женщин и детей своего племени. Каждое утро мужчины должны были отправляться на охоту и, рискуя жизнью, добывать для себя и своего племени пропитание. В то время опасность подстерегала охотников на каждом шагу, а примитивные орудия не могли их от нападений свирепых хищников. Да и победить хищника, имея в своем распоряжении лишь копья с каменными наконечниками, было очень сложно. Поэтому каждый раз, отправляясь на охоту, первобытный человек не мог рассчитывать на то, что ему удастся вернуться с добычей, удастся вернуться живым и невредимым. В то время, когда мужчины уходили на охоту, женщины должны были заботиться о детях, готовить еду для всего племени и, выказывая всю свою находчивость, придумывать одежду из шкур убитых животных, которая смогла бы защитить их от холода. Такой труд был не легче, чем охота, поскольку первобытные люди чаще всего жили в пещерах, которые были слабой защитой от непогоды и холода. Когда мужчины возвращались с охоты, женщины кормили их и окружали заботой. Причем, у первобытного человека в непрестанной борьбе за выживание находилось время для того, чтобы составить рассказы о своей жизни, о своих повседневных делах и заботах. Такие рассказы, воплощенные в картинках, можно и сегодня увидеть на стенах многочисленных древних пещер. Рисунки, сохранившиеся от первобытных людей, рассказывают нам об охоте, о животных, которые жили в то время, о тепле очага и о многом другом. Я думаю, что даже один день жизни первобытного человека может многому научить нас и сегодня. Прежде всего, мы видим, что уже тогда люди понимали, что добиться чего-нибудь в одиночку невозможно. Они отдавали себе отчет в том, что нужно заботиться о своих близких и защищать их от опасностей. Кроме того, в жизни каждого человека, несмотря на все сложности и опасности, несмотря на постоянную борьбу за выживание, обязательно должна присутствовать духовная и культурная составляющая. Познакомившись с одним днем жизни первобытного человека, мы с уверенностью можем сказать, что он во многом похож на один день из жизни современника
