Греки верили в существование загробного мира. Некоторые философы (Пифагор, Платон) признавали переселение душ, но эта идея не получила широкого распространения.
По замечанию К. Кереньи, греческая религия в своей классической форме является религией миропорядка, основанного Зевсом[1] (см. Олимпийские боги). Как пишет Л. Я. Жмудь, на грани тёмных веков («осевое время») традиционная религия утрачивает свои позиции, но «оргиастические и мистериальные культы, которые пытаются их занять, остаются в целом периферийным явлением»[2].
Местом поклонения богам служили алтари, на которых стояли идолы. Им жертвовались еда, напитки и вещи. Распространены были жертвоприношения животных, включая жестокие гекатомбы. Из бескровных жертв популярны были либация (возлияние напитков, например, на симпосии) и фармаки (люди или животные, которых изгоняли из поселения во время бедствий). Большие алтари и статуи находились в кумирнях, при некоторых из них были оракулы. Существовали и священные камни (пережиток фетишизма).
Греки любили религиозные церемонии. К крупнейшим фестивалям относились Панафинеи и Олимпийские игры. Помимо них, религиозную окраску имели частные праздники (например, по достижении определённого возраста) и мистерии, самыми важными из которых были Элевсинские таинства.
Посвящение даров божествам означало не только почтение им, ожидалась ответная их благосклонность, тем большая, чем значительнее был дар.
Предполагаю, что автор статьи имел в виду то, что России удалось сделать невозможное из серии «и волки сыты, и овцы целы». Ведь, несмотря на то, что законодательная власть распределялась теперь между императором, Государственным советом и Государственной думой, Николаю 2 удалось сохранить всю полноту власти по управлению страной через ответственное перед ним правительство. Он мог издавать в перерывах между сессиями Думы законы, если того требовали чрезвычайные обстоятельства. Эти, казалось бы, несовместимые факты несколько удивляли наших западноевропейских соседей, о чем, собственно, они и писали в своих газетах. Но тем не менее, России удалось «провернуть» несочетаемую комбинацию: стать конституционным государством, оставаясь при этом самодержавным.