От преступлений единичных, от резни ограниченной, вызываемой обстоятельствами, коммунистические режимы в целях обеспечения своей власти переходили к преступлениям массовым, к террору как средству управления. Правда, через некоторый промежуток времени (несколько лет для стран Восточной Европы и несколько десятилетий для Советского Союза или Китая) террор терял свою свирепость, режимы стабилизировались, система каждодневного подавления становилась более мягкой, ограничиваясь в основном цензурой всех средств массовой информации, жестким контролем границ и высылкой диссидентов. Но «память о терроре» продолжала жить, и страх населения перед возможными репрессиями надежности и эффективности управления. Преступления коммунизма не укладываются в рамки законности и обычая ни с точки зрения исторической, ни с точки зрения моральной. В этой книге преступная сторона коммунизма рассматривается как одно из его основных, конституирующих свойств. Возможно, раньше вопрос не ставился именно таким образом. Нам возразят, что большинство этих деяний отвечает понятию «законности»: они совершались государственными учреждениями и по законам режимов, признанных международным сообществом, режимов, чьи руководители принимались с большой помпой властями демократических государств, режимов, с которыми заключались международные договоры и соглашения. Но разве не так же обстояло дело и с нацизмом? Преступления, которые мы рассматриваем в этой книге, не квалифицируются как преступления в соответствии с юридическими нормами коммунистических государств, их надо рассматривать с точки зрения неписаного кодекса естественных и неотъемлемых прав рода человеческого.
Известно восстание проходило в смутное время и так в народе ходили разные слухи о Царевиче Дмитрии ( ЛжеДмитрий 2) и как раз таки Иван Болотников поднял мятеж и поропогондировал о существовании и скорой коронации лжецаревича, а Болотников будучи человеком доверчивым узнав якобы о царевича Дмитрия отправлся в усадьбу к Юрию Мнишеку где и встретил Лже дмитрия 2 и после долгой личной беседы лже царевич отправил болотникова своим личным гонцом к князю Шахову, таким образом главным обстоятельством послужила доверчивость и преданность к лже Дмитрию
Дракон конечно же. Династия Цин в течение трех столетий, монополизировало императорское право использования символа дракона. Цин Ши Хуан объявил себя сыном дракона и сказал, что его власть дана Небесами. Позже, все императоры в Китайской истории следовали его примеру. Стул Императора назывался стулом дракона, его платье одеждой дракона. Драконы появляются всюду в имперском дворце. Кто — либо пытающийся соединять себя с символом дракона, будет приговорен к смерти как совершивший преступление против императора.
Преступления коммунизма не укладываются в рамки законности и обычая ни с точки зрения исторической, ни с точки зрения моральной. В этой книге преступная сторона коммунизма рассматривается как одно из его основных, конституирующих свойств. Возможно, раньше вопрос не ставился именно таким образом. Нам возразят, что большинство этих деяний отвечает понятию «законности»: они совершались государственными учреждениями и по законам режимов, признанных международным сообществом, режимов, чьи руководители принимались с большой помпой властями демократических государств, режимов, с которыми заключались международные договоры и соглашения. Но разве не так же обстояло дело и с нацизмом? Преступления, которые мы рассматриваем в этой книге, не квалифицируются как преступления в соответствии с юридическими нормами коммунистических государств, их надо рассматривать с точки зрения неписаного кодекса естественных и неотъемлемых прав рода человеческого.