ответ:1. Природные условия. Южная часть Месопотамии (Двуречье — в узком смысле этого слова) образовалась постепенно, в результате заполнения Персидского залива наносами Тигра и Евфрата. Морские воды все больше отступали на юг, уступая место болотистой равнине.
Во времена древнекаменного века (палеолита) страна представляла из себя сплошное болото, над которым носились тучи комаров и москитов. Жизнь для человека была здесь невозможной. Не случайно до сих пор археологи не обнаружили в этих местах ни одного палеолитического орудия.
Только в период новокаменного века (неолита), да и то скорее к концу его, в Двуречье начинают проникать (в небольшом количестве) жители окрестных возвышенностей, вероятно, гонимые в эту неблагоприятную для жизни страну тяжелой необходимостью (истощением продовольственных запасов и натиском врагов).
Главным богатством Двуречья была рыба, кишевшая в огромном количестве в реках и озерах, не говоря уже о Персидском заливе, а также водоплавающая птица, гнездившаяся в зарослях тростника. Из соседних степей забегали дикие быки, газели, онагры, страусы и мелкая дичь. Самыми опасными хищниками были львы.
Главным занятием древнейших обитателей были охота и особенно рыболовство. В небольших масштабах развивалось также мотыжное земледелие, изобретательницами которого были (судя по мифологическим повествованиям) женщины. Небольшие клочки земли между болотами и озерами вскапывались и засевались злаками (ячменем, двухзернянкой и др.), сажались также овощи (чеснок, лук, огурцы). Очень рано стала выращиваться финиковая пальма, ставшая основным фруктовым деревом Двуречья. Большое значение получил также сезам кунжут, из зерен которого выжимали масло. Одновременно развивалось скотоводство (мелкий и крупный рогатый скот, свиньи, ослы).
Пахота в Двуречье
Домашних животных использовали не только для получения мяса и молока. Ослов, а позднее быков научились запрягать в плуги, а также применять для молотьбы зерна. Период от мотыжного земледелия к плужному знаменовал значительный сдвиг в развитии производительных сил. Открывалась возможность освоения более значительной посевной плошали. Однако необходимо было отвоевать эту площадь у природы. Приходилось осушать болота, защищать поля от разливов Тигра и Евфрата, создавать запасы воды (на время засухи) в искусственных водохранилищах. Для этого необходимо было прорывать каналы, сооружать плотины, а на высоких, иссушенных солнцем участках копать колодцы. В дальнейшем все более совершенствуются поливки полей (ибо дожди в Двуречье идут главным образом зимой).
Благодаря труду многих поколений долина Тигра и Евфрата превратилась в плодородную страну, дающую небывалые урожаи (до сам-50 и более).
Труднее обстояло дело с сырьем, необходимым для строительства и ремесла. Значительных, лесных массивов в стране не было. Приходилось использовать (и притом весьма экономно) стволы пальм, тонкие ивы, а мощные бревна кедров и кипарисов доставлять с большим трудом с отдаленных гор.
На месте имелись в изобилии лишь глина и тростник, и их использовали самыми разнообразными Жилища сплетались из тростника и обмазывались глиной, а позднее складывались из кирпича-сырца.
Многие сельскохозяйственные орудия (даже серпы и зернотерки) ухитрялись делать из глины. Именно в Двуречье впервые появились глиняные книги (таблетка с выдавленными на них знаками) и даже глиняные конверты.
Высушенный трос и шел на всевозможные изделия, а также служил топливом. Развитие сельского хозяйства и ремесла приводило к быстрому росту населения. Появляются значительные селения, и некоторые из них разрастаются в города, окруженные стенами.
2. Население. Население Двуречья не было однородным в этническом отношении. Дело в том, что страна заселялась с двух сторон. С востока к берегам Тигра и Евфрата спускались шумеры, говорившие на языке, который трудно отнести к какому-либо языковому семейству.
Изображение шумера
По внешнему виду шумеров трудно смешать с другими народами. Приземистые, коренастые фигуры, округлые лица, выдающиеся носы, отсутствие бороды и усов — все это сильно отличает их от соседей.
С запада и северо-запада в Двуречье проникали семитские племена (вероятно, одновременно с шумерами) Их родиной были, по всем данным, Аравийский полуостров и Северная Африка, и шли они через Палестину и Сирию. Первая волна семитских переселенцев получила в дальнейшем название аккадцев (по городу Аккад), а язык их, родственный древнееврейскому и арабскому, стал именоваться акккадским.
По внешности аккадцы отличались от шумеров более стройными фигурами и продолговатыми лицами, обрамленными обычно бородами и бакенбардами.
Объяснение:
Отец Давлетжан Каратаев, был усыновлён дедом, султаном Бисалием Каратаевым. В 1886 году выпускник Оренбургской гимназии. В 1890 году окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета с золотой медалью 2-ой степени. Из-за бедности и благодаря успехам в учёбе, начиная со 2-го курса, был освобождён от платы за обучение и получал стипендию[1].
Окончив университет, стал сначала судебным исполнителем в Кутаиси[2], затем судебным следователем в Уральской и Тургайской областях. С 1905 по 1914 год входил в конституционно-демократическую партию, стоял во главе её Уральской киргизской группы[1].
12 февраля 1907 избран в Государственную думу II созыва от съезда уполномоченных от инородческих волостей Уральской области. Вошёл в состав Конституционно-демократической фракции, а также в Мусульманскую фракцию и Сибирскую группу. Состоял в думских комиссиях по разбору корреспонденции, по запросам, о свободе совести и аграрной комиссии. Последовательно выступал против переселенческой политики П. А. Столыпина, которая, как считал Каратаев, ущемляла интересы коренных народов. Разрабатывал законопроект, защищающий земельные интересы коренных народов[1]. В 1905—1907 годах стал присяжным поверенным[3].
Текст выступления депутата Бахытжана Каратаева о положении киргиз-кайсацкого народа[показать]
Депутаты-казахи Бахытжан Каратаев и Темиргали Нороконев заполняют документы, над ними склонился азербайджанский депутат Мухаммед-ага Шахтахтинский.
В марте 1907 года вошёл в Сибирскую парламентскую группу[4].
После роспуска Думы в 1907 году занимался адвокатской практикой. Публиковался в газетах «Орал» («Урал»), «Казахстан», журнале «Айкап». В 1907—1908 годах был направлен мусульманским населением Степного края в Санкт-Петербург для оказания членам Мусульманской фракции III-й Государственной думы. В июне 1914 в Санкт-Петербурге принимал участие в работе 4-го мусульманского съезда, посвященного реформированию религиозного управления. В декабре 1914 в Петрограде участвовал во Всероссийском съезде представителей мусульманских общественных организаций. Избран членом Временного мусульманского комитета по оказанию воинам и их семьям. Был противником Первой мировой войны, выступал за предоставление казахам автономии в составе будущей Российской республики. В 1914 году вышел из партии конституционных-демократов. Официально вступил в РСДРП(б) 6 февраля 1919, однако считал себя членом партии большевиков с мая 1917[1].
Группа депутатов-мусульман. Бахытжан Каратаев в первом ряду, слева..
С установлением Советской власти встал на сторону большевиков. В марте 1918 г. на Уральском областном съезде Советов был избран членом исполкома Уральского областного Совета и комиссаром юстиции. В марте 1918 во время белоказачьего переворота в Уральске арестован Войсковым правительством и более 9 месяцев провел в заключении. После установления советской власти в Уральске — член, затем председатель коллегии по национальным делам Уральского областного ревкома. 24 июля 1919 назначен членом ВРК по управлению Киргизским краем[1]. 26 июля 1919 года решением Совнаркома РСФСР назначен членом Киргизского ревкома. Участвовал в подготовке проектов первых законов Киргизской АССР, делегат 1-го и 2-го съездов Советов Киргизской АССР.
В 1921—1924 годах председатель Актюбинской губколлегии, в последующие годы — работник Государственного архива КАССР в Актюбинске. Разочаровавшись в политике ВКП(б) (в том числе осуждая деятельность второго секретаря Казахстанского крайкома ВКП(б) Филиппа Голощёкина[2]), принял решение добровольно выйти из неё, но по решению Актюбинского горкома был исключен из ВКП(б) в 1926 за нарушение устава[1]. Привлекался к партийной ответственности за участие в «антисоветских» группировках.
Объяснение:
Образы Андрея Рублева в целом адекватны образам византийского искусства ок. 1400 и первой трети 15 в. , но отличаются от них большей просветленностью, кротостью и смирением; в них нет ничего от аристократического благородства и интеллектуального достоинства, воспеваемых византийским искусством, зато предпочтение отдается скромности и простоте. Лица — русские, с некрупными чертами, без подчеркнутой красивости, но всегда светлые, благообразные.
О жизни иконописца Дионисия мы знаем гораздо больше, чем о его гениальных предшественниках — Феофане Греке и Андрее Рублеве. Дионисий достиг славы при жизни. Так случилось, что творчество талантливого иконописца любил государь «всея Руси» Иван III. После падения Византии Русское государство стало центром православия: славянский мир с надеждой и упованием смотрел на Восток. Московскому князю сулили корону византийских императоров. «Москва — третий Рим», — говорили в столице Руси. Московский митрополит обращался к Ивану III: «Государь и самодержец всея Руси», «новый царь Константин». Дотошные исследователи родословий выводили происхождение московских князей через Рюрика от великого римского императора Августа. В конце концов Иван III женился на племяннице последнего византийского императора Софии Палеолог, на русском гербе изобразили двуглавого византийского орла. Так слились воедино величие Византии и энергия, сила возрождающейся из пепла войн, распрей Руси. Главное, чем тогда дышала страна, — освобождение от монголо-татарского ига. Разве не истинный праздник в родной стороне? Вот в такое время освобожденной, обновляемой Руси как нельзя кстати пришелся светлый талант Дионисия — его умение создавать праздничный настрой духа, его сочные краски.