Помимо эпистолярных и актовых документов, частично сохранившихся в архивах Франции, Великобритании, Бельгии, Нидерландов и пр., основными источниками по истории Столетней войны являются, прежде всего, хроники и анналы, которые вели как придворные историографы европейских монархов и крупных феодалов, так и церковные и монастырские летописцы, а также дневники и мемуары частных лиц, жанр которых, по сути, лишь зарождается в описываемую эпоху.
Среди последних выделяются такой оригинальный источник, как «Дневник парижского буржуа» (фр.)русск. (1404-1449), автобиографическая «Книга поучений дочерям рыцаря де ла Тура» (англ.)русск., принадлежащая перу анжуйского феодала Жоффруа де ла Тур Ландри (англ.)русск. (1372)[2], а также «Путешествия и посольства» фламандского рыцаря Жильбера де Ланнуа, подданного герцогов Бургундских и участника битвы при Азенкуре (первая пол. XV в.).
В средневековой историографии Англии и Франции Столетняя война, как правило, рассматривалась не в качестве единого многолетнего военного конфликта, а скорее в виде череды затяжных войн, перемежавшимися непрочными перемириями. С другой стороны, в условиях бесконечно долгого военно-политического противостояния в трудах хронистов враждующих стран неизбежно проявлялись зачатки национального самосознания, углубляя предвзятость в передаче и освещении фактов[3].
Наибольшее внимание к событиям Столетней войны проявляли историки и хронисты из стран — непосредственных участников военных действий: Англии, Франции и Бургундии. Среди таковых традиционно выделяют её «главного летописца» — Жана Фруассара (1337-1405), довольно ангажированный и тенденциозный[4], но обстоятельный и подробный труд которого дополняет такой официально-панегирический источник, как «Большие французские хроники», или «Хроники Сен-Дени» (XIV—XV в.). Несколько более объективна «Хроника первых четырех Валуа» (Chronique des quatre premiers Valois), принадлежащая перу анонимного нормандского клирика, близкого архиепископу Руана и освещающая события во Франции 1327-1393 годов.
Колония-территория находящияся под влиянием другого государства, которое контролирует политические и экономические дела, пример множество стран Африки, Латинской Америки являлись колониями Западных европейских государств. Колониальная империя-стремится захватить другие территории, и защитить их, иметь рынок сбыта и дешевую рабочую силу, пример Великобритания имело огромное количество колоний по всему миру. Рабство-полное подчинение одного лица другому, ввиду низкого социального статуса. Плантация- территория пригодная для выращивания каких-либо продовольственных ресурсов, пример-табачные
Геополитическое положение Московского государства, насущные задачи экономического развития страны предопределяли основные направления внешней политики Василия III (1505-1533), Ивана IV (1533-1584), Бориса Годунова (1598-1605) и первых Романовых. Выход в Балтийское море закрывал Ливонский орден. На первом этапе Ливонской войны (1558-1583) орден был разгромлен и прекратил свое существование. Однако земли ордена были поделены между Швецией, Данией и Речью Посполитой (Польско-Литовским государством). Борьба с коалицией сильных стран оказалась Московскому царству не под силу, особенно после введения опричнины и репрессий в отношении части административно-военной элиты страны. Россия потеряла все свои приобретения в Ливонии и Белоруссии. В результате Смуты внешнеполитическая ситуация усугубилась. После Смуты Московское государство вело тяжелую борьбу с Речью Посполитой, поддержало освободительное движение на Украине под руководством Богдана Хмельницкого (с 1648). В 1654 г. Всенародная украинская рада постановила принять российское подданство. После тяжелой войны в 1686 г. с Речью Посполитой был заключен «вечный мир» и возвращена значительная часть прежней Киевской Руси. На севере в 1584 г. был основан г. Архангельск, который длительное время был единственным морским портом страны. Англичане, добравшиеся до Московии северным морским путем, создали Московскую торговую кампанию, получили значительные торговые льготы.На восточном направлении победы над Казанским (1552) и Астраханским (1556) ханствами означали контроль над всем бассейном Волги, выход в Каспийское море и возможность торговли с Персией, открывали перспективы освоения заволжских земель. Ногайская орда (Северный Прикаспий и Приуралье) признала вассальную зависимость от России. В 1583 г. казак Ермак Тимофеевич добыл для русского царя Западную Сибирь. Сибирское ханство прекратило свое существование. Русские землепроходцы, казаки, торговцы, «гулящие люди» в XVII в. заняли всю Восточную Сибирь. В 1648 г. казак Семен Дежнев впервые по проливу между Азией и Америкой. На южном направлении Московскому государству приходилось бороться с сильным Крымским ханством и Турцией. Русские посольства побывали в среднеазиатских ханствах, Иране, Индии, Китае. Возможности православным грузинам и армянам были еще ограниченными. На южных границах православным грузинам и армянам были еще ограниченными. На южных границах активно действовали казаки, которым удалось в течение нескольких лет удерживать сильную турецкую крепость Азов. В 1696 г. Азов был взят войсками молодого Петра I.
Помимо эпистолярных и актовых документов, частично сохранившихся в архивах Франции, Великобритании, Бельгии, Нидерландов и пр., основными источниками по истории Столетней войны являются, прежде всего, хроники и анналы, которые вели как придворные историографы европейских монархов и крупных феодалов, так и церковные и монастырские летописцы, а также дневники и мемуары частных лиц, жанр которых, по сути, лишь зарождается в описываемую эпоху.
Среди последних выделяются такой оригинальный источник, как «Дневник парижского буржуа» (фр.)русск. (1404-1449), автобиографическая «Книга поучений дочерям рыцаря де ла Тура» (англ.)русск., принадлежащая перу анжуйского феодала Жоффруа де ла Тур Ландри (англ.)русск. (1372)[2], а также «Путешествия и посольства» фламандского рыцаря Жильбера де Ланнуа, подданного герцогов Бургундских и участника битвы при Азенкуре (первая пол. XV в.).
В средневековой историографии Англии и Франции Столетняя война, как правило, рассматривалась не в качестве единого многолетнего военного конфликта, а скорее в виде череды затяжных войн, перемежавшимися непрочными перемириями. С другой стороны, в условиях бесконечно долгого военно-политического противостояния в трудах хронистов враждующих стран неизбежно проявлялись зачатки национального самосознания, углубляя предвзятость в передаче и освещении фактов[3].
Наибольшее внимание к событиям Столетней войны проявляли историки и хронисты из стран — непосредственных участников военных действий: Англии, Франции и Бургундии. Среди таковых традиционно выделяют её «главного летописца» — Жана Фруассара (1337-1405), довольно ангажированный и тенденциозный[4], но обстоятельный и подробный труд которого дополняет такой официально-панегирический источник, как «Большие французские хроники», или «Хроники Сен-Дени» (XIV—XV в.). Несколько более объективна «Хроника первых четырех Валуа» (Chronique des quatre premiers Valois), принадлежащая перу анонимного нормандского клирика, близкого архиепископу Руана и освещающая события во Франции 1327-1393 годов.