Однажды послала мать красную шапочку к бабушке что бы она отнесла пирожки.Идёт красная шапочка песенки поёт и цветочки собирает.Встретила красная шапочка волка и всё ему рассказала куда идёт и зачем.Волк подумал и побежал по короткой дороге прямо к бабушке .Волк стучится к бабушке в дверь ,а старушка спрашивает "Кто там? " .Волк отвечает"Это я твоя внучка красная шапочка".Бабушка сказала дёрни за верёвочку дверь и откроется!".Дёрнул волк за верёвочку дверь открылась .Волк вбежал в дом и съел бабушку только очки и чепчик выпленул.Приходит красная шапочка к дому бабушки и стучится.Волк спрашивает "Кто там?".Красная шапочка отвечает"Это я твоя внучка красная шапочка!"А волк говорит бабушкиным голосом "Дёрни деточка за верёвочку дверь и откроется!".Дёрнула красная шапочка за верёвочку дверь и открылась.Входит красная шапочка в дом и ставит табуретку возде кровати.Видит крсая шапочка совсем разболелась старушка.И спрашивает у волка"Бабушка почему у тебя такие большие уши?" Волк отвечает ,что бы лучше тебя слышать!" А красная шапочка спрашивает "Бабушка почему у тебя такие длиные руки?" А волк отвечает ,что бы крепче обнимать тебя деточка!" Красная шапочка спрашивает почему у тебя такие польшие зубы?" Волк отвечает "Это ,что бы съесть тебя!" И только это сказал волк и сразу проглатил красную шапочку.Наелся волк и уснул. А рядом проходили дровосеки и услышали храп и подумали не может так храпеть старенькая бабушка. Вошли в дом и увидели волка и сказу смекнули в чём делораспороли брюхо у волка ,а от туда выскочили бабушка и красная шапочка целые и не вредимые!
Говорила она, как-то особенно выпевая слова, и они легко укрепля- лись в памяти моей, похожие на цветы, такие же ласковые, яркие, сочные. Когда она улыбалась, её тёмные, как вишни, зрачки расширялись, вспыхивая невыразимо приятным светом, улыбка весело обнажала белые, крепкие зубы, и, несмотря на множество морщин в тёмной коже щёк, всё лицо казалось молодым и светлым. Очень портил его этот рыхлый нос с раздутыми ноздрями и красный на конце. Она нюхала табак из чёрной табакерки, украшенной серебром. Вся она - тёмная, но светилась изнутри - через глаза - неугасимым, весёлым и тёплым светом. Она сутула, почти горбатая, очень полная, а двигалась легко и ловко, точно большая кошка, - она и мягкая такая же, как этот ласковый зверь.
Сказки она сказывает тихо, таинственно, наклонясь к моему лицу, заглядывая в глаза мне расширенными зрачками, точно вливая в сердце моё силу, приподнимающую меня. Говорит, точно поёт, и чем дальше, тем складней звучат слова. Слушать её невыразимо приятно.
Часто она, заглядевшись на берег, забывала обо мне: стоит у борта, сложив руки на груди, улыбается и молчит, а на глазах слёзы. Я дёргаю её за тёмную, с набойкой цветами, юбку. - Ась? - встрепенётся она. - А я будто задремала да сон вижу. - А о чём плачешь? - Это, милый, от радости да от старости,- говорит она, улыбаясь. - Я ведь уж старая, за шестой десяток лета-вёсны мои перекинулись-пошли.