Ю́рий Ио́сифович Кова́ль (9 февраля 1938, Москва — 2 августа 1995, там же) — советский и российский детский писатель и поэт, а также сценарист мультфильмов и фильмов для детей, художник и скульптор, автор и исполнитель песен.
Юрий Коваль — один из самых известных и любимых детских писателей СССР и России, его книги многократно переиздавались и переиздаются. За свои произведения он был удостоен премии Всесоюзного конкурса на лучшее произведение для детей (1971), почётного диплома им. А. П. Гайдара (1983), «Андерсеновского диплома» — почётного диплома Международного совета по детской и юношеской литературе (1986), премии Всесоюзного конкурса на лучшую детскую книгу (1987), премии «Странник» Международного конгресса писателей-фантастов (1996, посмертно). Книги Юрия Коваля переведены на несколько европейских языков, на китайский и японский. По многим его произведениям сняты и продолжают сниматься художественные фильмы и мультфильмы.
В 2008 редакция журнала «Мурзилка» учредила ежегодную премию имени Юрия Коваля за лучшее литературное произведение для детей (её итоги будут подводиться в день рождения писателя).
Юрий Коваль — младший брат историка и политолога Бориса Коваля
Детство и учёба в МГПИ им. Ленина[править | править вики-текст]Юрий Коваль родился в Москве 9 февраля 1938 года в семье работника милиции и писателя Иосифа Яковлевича Коваля[4]. Его отец имел украинские корни и был начальником уголовного розыска города Курска. Во время Великой Отечественной войны он работал в Москве в отделе по борьбе с бандитизмом («Отец всю войну в Москве, тем не менее был многократно ранен и прострелен»[5]), а потом был назначен начальником уголовного розыска Московской области.
Мать, по специальности врач-психиатр, работала главным врачом психиатрической больницы в Поливаново под Москвой. В Поливаново Юрий Коваль провёл бо́льшую часть своего довоенного детства.
Во время войны семья некоторое время жила в эвакуации в Саранске. В Москве Ковали до войны жили на Цветном бульваре, после войны — у Красных ворот, в доме поХоромному тупику. В 1945 году Юрий Коваль поступил в 657-ю школу на улице Чаплыгина (воспоминания о жизни в этом районе отражёны, в частности, в известной повести «От Красных Ворот»). «Страсть к слову» проявилась у него ещё там, когда они вместе с приятелями сочиняли стихи на уроках: «Это были шуточные стихи и лирические стихи, мы писали их на уроках вместо того, чтобы решать задачи по алгебре».[5]
В 1955 году Коваль поступил в Московский государственный педагогический институт им. Ленина, на факультет русского языка и литературы (он закончил этот факультет в 1960 году, когда тот назывался уже историко-филологическим). Среди его друзей по институту — Юрий Визбор, Юлий Ким, Ада Якушева, Пётр Фоменко, Юрий Ряшенцев. Первые рассказы Коваля «Зайцы» и «Дождь» были опубликованы в институтской газете «Ленинец» в 1956 году, причём за них автору даже была присуждена премия в размере 50 рублей.[6]
В институте Коваль получил диплом учителя русского языка, литературы и истории, а также диплом учителя рисования. Как художник он проявил себя не менее ярко, чем как писатель, поскольку ещё в конце 1950-х гг. стал заниматься в мастерской скульпторов-монументалистов Владимира Лемпорта, Вадима Сидура и Николая Силиса и в студии их общего учителя Бориса Петровича Чернышёва. Юрий Коваль интересовался рисунком, живописью, мозаикой, фреской, и впоследствии не раз экспонировался как на совместных выставках, так и на персональных, а также выступал в качестве иллюстратора к своим (и не только своим) книгам.
Начало литературной деятельности[править | править вики-текст]После института Юрий Коваль был послан по распределению в село Емельяново Лаишевского района Татарской АССР. Там он до 1963 года работал в школе, был преподавателем различных предметов: русского языка и литературы, географии, истории, пения и др. Тогда же, в начале 1960-х, он стал более активно писать стихи и рассказы, многие из которых, впрочем, так и не были опубликованы. Диктанты для учеников также иногда составлялись в стихотворной форме, наиболее известно следующее четверостишие (на правописание шипящих):
Тело Петра покрылось язвами, он тяжело заболел, и никто не мог его вылечить. Больного привезли в Рязанскую землю и стали там искать врачей. Его слуга пришёл в Ласково. Зайдя в один дом, он увидел девицу, ткущую полотно. Это была Феврония, дочь древолаза, добывающего мёд. Юноша, видя мудрость девицы, поведал ей о беде, постигшей его господина.
Феврония ответила, что знает врача, который сможет вылечить князя, и предложила привезти Петра к ней в дом. Когда это было исполнено, Феврония вызвалась сама взяться за лечение, если Петр возьмёт ее в жены. Князь не принял всерьёз ее слов, ибо не считал возможным жениться на дочери древолаза, но пообещал сделать это в случае исцеления.
Она дала ему сосуд своей хлебной закваски и велела идти в баню, помазать там закваскою все язвы, кроме одной. Петр, желая испытать ее мудрость, послал ей пучок льна и приказал соткать из него рубашку, порты и полотенце за то время, пока он будет в бане. В ответ Феврония послала ему обрубок полена, чтобы князь сделал из него за это время ткацкий станок. Петр сказал ей, что это невозможно. А Феврония ответила, что так же невозможно выполнить и его повеление. Петр подивился ее мудрости.
Наутро он проснулся здоровым — на теле была лишь одна язва, — но не выполнил обещания жениться на Февронии, а послал ей подарки. Она их не приняла. Князь уехал в город Муром, но язвы его умножились и он вынужден был со стыдом вернуться к Февронии. Девушка исцелила князя, и он взял ее в жены.
Павел умер, и Петр стал править Муромом. Бояре не любили княгиню Февронию из-за ее происхождения и наговаривали на неё Петру. Один человек рассказал, например, что Феврония, вставая из-за стола, собирает в руку крошки, как голодная. Князь велел жене пообедать вместе с ним. После обеда княгиня собрала со стола крошки. Петр разжал ее руку и увидел в ней благовония.
Потом бояре прямо сказали князю, что не желают видеть Февронию княгиней: пусть возьмёт себе какое хочет богатство и уходит из Мурома. То же самое они повторили на пиру самой Февронии. Она согласилась, но захотела взять с собой только супруга. Князь следовал Божиим заповедям и потому не расстался с женой, хоть и пришлось при этом отказаться от княжества. А бояре были довольны таким решением, ибо каждый из них сам хотел быть правителем.
Петр и Феврония уплыли из города по Оке. На том судне, где была Феврония, находился ещё один человек с женой. Он-взглянул на Февронию с неким помыслом. А она велела ему зачерпнуть воды по правую и по левую сторону лодки и отпить. И потом спросила, какая вода вкуснее. Услышав, что одинаковая, Феврония пояснила: одинаково и естество женское, поэтому нечего помышлять о чужой жене.
На берегу приготовили еду, и повар подрубил маленькие деревца, чтобы повесить на них котлы. А Феврония благословила эти деревца, и наутро они сделались большими деревьями. Петр и Феврония собирались ехать дальше. Но тут пришли вельможи из Мурома и стали просить князя и княгиню вернуться, чтобы править городом.
Петр и Феврония, возвратившись, правили кротко и справедливо.
Супруги умоляли Бога о том, чтобы умереть одновременно. Они хотели быть похороненными вместе и велели высечь в одном камне два гроба, которые имели между собою лишь перегородку. Одновременно князь и княгиня приняли монашество. Петр получил во иночестве имя Давид, а Феврония стала Ефросинией.
Ефросиния вышивала воздух для храма. А Давид прислал к ней письмо: он ждал ее, чтобы вместе умереть. Монахиня просила его подождать, пока она закончит вышивать воздух. Во втором письме Давид писал, что может ждать недолго, а в третьем — что ждать больше не может. Тогда Ефросиния, закончив вышивать лицо последнего святого, одежды же не закончив, послала сказать Давиду, что готова к смерти. И они оба умерли 25 июня.
Тела их положили в разных местах: Давида — у соборной церкви Богородицы, а Ефросинию — в Воздвиженском женском монастыре. А общий их гроб, который они сами повелели себе вытесать, поставили в церкви Богородицы.
Наутро их отдельные гробы были пусты, а тела святых покоились «в едином гробе». Люди перехоронили их по-прежнему. А наутро снова нашли их в общем гробу. Тогда люди не посмели больше касаться тел святых и, исполнив их волю, похоронили вместе, в соборной церкви Рождества Богородицы. Те, кто с верою приходят к их мощам, получают исцеление.