Против сытых буржуев, мира жующих и развлекающихся. Против продажности мира. Сущность дореволюционных сатирических произведений – протест против неправды, во имя человека, его разума.
Против врагов внешних, контрреволюционеров.После революции, в которую Маяковский искренне поверил, сатирическая направленность его поэзии меняется. Героями его стихов становятся враги революции. В 1919-1922 г.г. Маяковский работал в «Окнах РОСТА», рисовал плакаты, сочинял к ним стихотворные подписи. Поэт воспевал победы Красной Армии, беспощадно высмеивал врагов революции
Если раньше сатира Маяковского была почти исключительно обращена на врагов внешних, то, когда успокоились «бури революционных лет», он переносит «огонь» на внутренние недостатки.
С полным каламбуров зачином повести контрастирует знаменитое «гуманное место», когда за «проникающими словами» Акакия Акакиевича: «Оставьте меня, зачем вы меня обижаете?» — слышатся другие слова: «Я брат твой».
Однажды Акакий Акакиевич заметил, что его старенькая шинель совсем пришла в негодность. Он отнёс её к портному Петровичу, чтобы тот залатал её, однако последний отказался чинить шинель, сказав, что надо шить новую.
Акакий Акакиевич уменьшил расходы: по вечерам прекратил пить чай, старался ходить на цыпочках, чтобы не истёрлись ботинки, реже отдавал прачке бельё в стирку, а дома, чтобы не изнашивать одежду, носил только халат.
Когда премия к празднику оказалась больше ожидаемого, титулярный советник вместе с портным отправился покупать материал для новой шинели.
И вот однажды морозным утром Акакий Акакиевич вошёл в департамент в новой шинели. Все принялись хвалить и поздравлять его, а вечером его пригласили на именины к столоначальника. Акакий Акакиевич был в прекрасном расположении духа. Ближе к полуночи он возвращался домой, когда к нему вдруг со словами «А шинель-то моя!» подошли «какие-то люди с усами» и сняли шинель с плеч.
Хозяйка квартиры посоветовала Акакию Акакиевичу обратиться к частному приставу. На следующий день Акакий Акакиевич отправился к частному приставу, но безуспешно. Он явился в департамент в старой шинели. Многим стало жаль его, и чиновники советовали обратиться за к «значительному лицу» потому, что это лицо ещё недавно было незначительным. «Значительное лицо» накричало на Акакия Акакиевича, да так, что тот «вышел на улицу, ничего не помня».
В Петербурге в то время было ветрено, морозно, а шинель была старая, и, вернувшись домой, Акакий Акакиевич слёг в постель. Поправиться он уже не смог и через несколько дней умер в бреду.
С тех пор у Калинкина моста стал появляться призрак «в виде чиновника», стаскивавший с прохожих шинели, шубы, пальто. Кто-то узнал в мертвеце Акакия Акакиевича. Не было никакой возможности угомонить мертвеца. Однажды через эти места проезжало «значительное лицо». Мертвец с криком «Твоей-то шинели мне и нужно!» сорвал и с его плеч шинель, после чего исчез и более уже не появлялся.