В сто сорок солнц закат пылал,в июль катилось лето,была жара,жара плыла —на даче было это.Пригорок Пушкино горбилАкуловой горою,а низ горы —деревней был,кривился крыш корою.А за деревнею —дыра,и в ту дыру, наверно,спускалось солнце каждый раз,медленно и верно.А завтрасновамир залитьвставало солнце ало.И день за днемужасно злитьменявот этостало.И так однажды разозлясь,что в страхе все поблекло,в упор я крикнул солнцу:«Слазь!довольно шляться в пекло!»Я крикнул солнцу:«Дармоед!занежен в облака ты,а тут — не знай ни зим, ни лет,сиди, рисуй плакаты!»Я крикнул солнцу:«Погоди!послушай, златолобо,чем так,без дела заходить,ко мнена чай зашло бы!»Что я наделал!Я погиб!Ко мне,по доброй воле,само,раскинув луч-шаги,шагает солнце в поле.Хочу испуг не показать —и ретируюсь задом.Уже в саду его глаза.Уже проходит садом.В окошки,в двери,в щель войдя,валилась солнца масса,ввалилось;дух переведя,заговорило басом:«Гоню обратно я огнивпервые с сотворенья.Ты звал меня?Чаи гони,гони, поэт, варенье!»Слеза из глаз у самого —жара с ума сводила,но я ему —на самовар:«Ну что ж,садись, светило!»Черт дернул дерзости моиорать ему,-сконфужен,я сел на уголок скамьи,боюсь — не вышло б хуже!Но странная из солнца ясьструилась,-и степенностьзабыв,сижу, разговорясьс светиломпостепенно.Про то,про это говорю,что-де заела Роста,а солнце:«Ладно,не горюй,смотри на вещи просто!А мне, ты думаешь,светитьлегко.— Поди, попробуй! —А вот идешь —взялось идти,идешь — и светишь в оба!»Болтали так до темноты —до бывшей ночи то есть.Какая тьма уж тут?На «ты»мы с ним, совсем освоясь.И скоро,дружбы не тая,бью по плечу его я.А солнце тоже:«Ты да я,нас, товарищ, двое!Пойдем, поэт,взорим,вспоему мира в сером хламе.Я буду солнце лить свое,а ты — свое,стихами».Стена теней,ночей тюрьмапод солнц двустволкой пала.Стихов и света кутерьмасияй во что попало!Устанет то,и хочет ночьприлечь,тупая сонница.Вдруг — яво всю светаю мочь —и снова день трезвонится.Светить всегда,светить везде,до дней последних донца,светить —и никаких гвоздей!Вот лозунг мойи солнца!
Еловек, богатый духовно (во загнула себя прокормить, даже если он ещё ребёнок и рассказывает иногда пьющему, довольно жадному и необразованному деду о космосе и нервной системе Как-то так.. . Наука - сила, короче)) )
Цитата: С похмелья-то с похмелья, но ты же вчера оглушил свою нервную систему, затормозил, а сегодня она.. . распрямляется. А у тебя уж условный рефлекс выработался: как пенсия, так обязательно пол-литра. Ты уже не можешь без этого, --Юрка ощутил вдруг некое приятное чувство, что он может спокойно и убедительно доказывать старику весь вред и все последствия его выпивок. Старик слушал. --Значит, что требуется? Перебороть этот рефлекс. Получил пенсию на почте. Пошел домой.. . И ноги у тебя сами поворачивают в сельмаг. А ты возьми пройди мимо. Или совсем другим переулком пройди. -- Я хуже маяться буду. -- Раз помаешься, два, три -- потом привыкнешь. Будешь спокойно идти мимо сельмага и посмеиваться. Старик привстал, свернул трясущимися пальцами цигарку, прикурил. Затянулся и закашлялся. -- Ох, мать твою.. . Кхох!. . Аж выворачивает всего. Это ж надо так! Юрка сел опять за учебники. Старик кряхтя слез с печки, надел пимы, полушубок, взял нож и вышел в сенцы. "Куда это он? " -- подумал Юрка. Старика долго не было. Юрка хотел уж было идти посмотреть, куда он пошел с ножом. Но тот пришел сам, нес в руках шмат сала
