Полк, которым командовал Болконский стоял в резерве, но под непрерывным обстрелом.
Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня
был направлен усиленно-сосредоточенный огонь из нескольких сот
неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял
здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой
стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области
дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым
свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы
давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты
перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из
полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный,
ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой,
заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было.
Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды
смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались.
Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и
показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему
нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого
солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от
созерцания ужаса того положения, в котором они были.
Когда граната, брошенная неприятелем, вертится в нескольких шагах от него и смерть
видится со всей ясностью, он помнит о том. что на него смотрят,
что он должен показывать пример. Он не падает на землю, хотя
это могло его от смерти, а стоит как стояло в Бородине
всё русское войско, потеряв половину своего состава.
Князь Андрей получает смертельное ранение.
Вместе с другими ранеными его эвакуируют из Москвы.
Объяснение:
Мне очень понравился этот смешной рассказ про то, как два трусливых мужичонка ехали по лесу. Один был возчик Клим, а другой его пассажир Глеб Смирнов. Пассажиру было страшно до жути, что где-нибудь в лесу Клим убьёт его, и он стал сочинять небылицы про то, что у него пистолет за пазухой, и за ними едут четыре его товарища. Я от души смеялся, когда читал, как возчик Клим так испугался, что бросил лошадь и убежал в лес, а пассажиру стало еще страшнее одному. В общем, еле-еле уговорил он возчика eхать дальше, и уже ничего не боялся. Замечательный рассказ великого мастера читается легко и его хочется перечитывать, чтобы еще раз вдоволь посмеяться.
Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце — не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное — мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится а лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра… Но вот опять хлынули играющие лучи, — и весело и величава, словно взлетая, поднимается могучее светило. Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями. Подобно островам, разбросанным по бесконечно разлившейся реке, обтекающей их глубоко прозрачными рукавами ровной синевы, они почти не трогаются с места; далее, к небосклону, они сдвигаются, теснятся, синевы между ними уже не видать; но сами они так же лазурны, как небо: они все насквозь проникнуты светом и теплотой. Цвет небосклона, легкий, бледно-лиловый, не изменяется во весь день и кругом одинаков; нигде не темнеет, не густеет гроза; разве кое-где протянутся сверху вниз голубоватые полосы: то сеется едва заметный дождь. К вечеру эти облака исчезают; последние из них, черноватые и неопределенные, как дым, ложатся розовыми клубами напротив заходящего солнца; на месте, где оно закатилось так же спокойно, как спокойно взошло на небо, алое сиянье стоит недолгое
Объяснение:
я там набухался и спал и вот и нифига не помню
Объяснение: