Во время презентации в Музее печати Санкт-Петербурга автору был задан вопрос из зала: не опасался ли он в годы Перестройки, что «Москва 2042» устареет раньше времени?
«Я честно не хотел, чтобы эта книга оказалась предсказанием, – начал Владимир Войнович. – Когда я ее писал, я относился к ней как к предостережению. Я, как бы, обращался к советскому обществу и к его вождям с таким посылом: если вы и дальше будете идти таким путем, то вот к чему вы придете.
В девяностые годы общество предприняло попытку уйти в сторону с этого пути, но потом вернулось назад, и идет по тем же рельсам, что и ранее».
В своем “Поучении” Владимир Мономах, будучи не только умным, но и образованным человеком, особое внимание уделил образованию и нравственности. Ставя в пример своего отца, четвертого сына Ярослава Мудрого Всеволода Ярославича (1030 – 1093), который знал пять языков, в первую очередь, он призывал своих детей учиться ”…человек должен всегда учиться: в пути и на коне” и никогда не лениться “…леность ведь всему мать: кто что умеет, то забудет, а чего не умеет, тому не научится”. В своем отцовском обращении князь наказывал своим детям трудиться, творить добро, всегда ответственно исполнять свой долг, не полагаясь во всем на слуг и воевод. Так в походе, считал Владимир Всеволодович, не следовало предаваться “ни питию, ни еде, ни сну”, нельзя было слишком быстро снимать с себя оружие, так как “внезапно человек погибает”. Неоднократно Мономах обращал внимание молодых князей на необходимость быть бесстрашными и честными, приводя для иллюстрации многочисленные примеры из своей жизни. Построив “Поучение” на основе христианских заповедей, князь требовал любви к Богу, строгого выполнения церковных обрядов, почитания старших. Наивысшим авторитетом для детей должен был быть отец, которому следовало во всем подражать. Киевский князь Владимир Всеволодович Мономах рассчитывал, что “Поучение” прочтут не только его сыновья: “Дети мои или иной кто, услышав эту грамотку, не посмейтесь, но кому она из детей моих будет
Детство. Моё детство переполнено многими яркими моментами. Их так много, что многие из них я позабыл. Но некоторые я запомню на всю жизнь. Мой дедушка, с которым я прожил 15 лет- был мне, как отец. Его слова и поступки характеризовали его, я в детстве хотел быть как он- честный, сильный, справедливый. я вырос- я стал по-другому к нему относиться. Мне не хотелось быть как он, я не понимал его. Потом, когда мне было 15 лет- дедушка умер... Я не плакал. Но вот спустя пару месяцев- я всё чаще стал обдумывать свои поступки, своё отношение к нему. Я всё понял- я всё ещё хочу быть хорошим человеком. Дедушка изменил мою жизнь, жаль, что я понял это только после его смерти. Он всегда был хорошим, он был строгим, но все его любили. Я не забуду его никогда.
Во время презентации в Музее печати Санкт-Петербурга автору был задан вопрос из зала: не опасался ли он в годы Перестройки, что «Москва 2042» устареет раньше времени?
«Я честно не хотел, чтобы эта книга оказалась предсказанием, – начал Владимир Войнович. – Когда я ее писал, я относился к ней как к предостережению. Я, как бы, обращался к советскому обществу и к его вождям с таким посылом: если вы и дальше будете идти таким путем, то вот к чему вы придете.
В девяностые годы общество предприняло попытку уйти в сторону с этого пути, но потом вернулось назад, и идет по тем же рельсам, что и ранее».