Эпические события в первых абзацах развиваются стремительно. По законам притчи, автору нет нужды объяснять, почему человек оказался в тюрьме, совершил ли он какие-нибудь преступления, вызывает ли заточение сочувствие читателя или справедливое негодование. Также непонятно, как человек убежал из тюрьмы. Читатель принимает эти условия как данность, ассоциируя себя в какой-то мере с героем стихотворения в прозе.
Среди исследователей есть любопытное наблюдение, что знаки препинания в стихотворении в прозе играют неожиданную роль. Это не только паузы, но и графическое изображение пути героя. Так многоточия аллегорически обозначают расстояние, которое оделяет героя в первом, втором и пятом случае от преследователей, а в третьем, четвёртом и шестом – от смерти. Тире появляются в предложениях перед союзами но, и, стоящими между однородными членами, противопоставленными друг другу: узкая – но глубокая река, засмеялся самодовольно – и пошёл прочь, присел на бережку – и начал горько плакать. В первом случае тире – аллегория шаткой гнилой доски через реку, во втором и третьем – разрыва, границы между погибшим и врагом, героем и неверным другом.
Такое графическое использование знаков препинания является своеобразным изобретением Тургенева и может совсем не учитываться читателем. Это только дополнение к общему аллегорическому смыслу.
Тургенев умело использует глаголы движения в сочетании с наречиями: вырвался, стремглав пустился бежать, мчалась по пятам, начали отставать, занёс ногу, бухнул, утонул. Другая группа глаголов связана с беседой человека с другом: закричал во всё горло возопил – горько плакать – безутешно рыдать. В произведении важны как действия, так и реакция на них.
Эпитеты редки, но тоже наполнены аллегорическим смыслом. Река узкая, но глубокая, доска тонкая и гнилая. Это сочетание даёт надежду. Ведь река всё-таки узкая, можно успеть перебежать! Друг лучший, ревностный, враг самый жестокий, волны бурные, тюрьма ужасная, душа добрая. Все эти постоянные эпитеты создают типичную, ожидаемую картину человеческих отношений. Враг в рассказе ожидаемо жестокий, а вот друг не только убивает своей заботой, но и считает своё убийство благом для друга. Вся притча – иллюстрация пословицы «Друг познаётся в беде».
Шекспір — славний знавець людських характерів. Ромео і Джульєтта — ще підлітки, їх основні риси формується, і драматург показує ці зміни під впливом любові і пережитого. Скажімо само, як Джульєтту любов перетворює в самостійну і героїчну жінку, (до Ромео і мужніє, пізнавши справжню силу почуттів. Жах привабливими в п'єсі є образи Меркуціо і ченця Лоренцо. Меркуціо — (до)справжній чоловік Відродження, уособлює радість буття, творчу фантазію і проникливий розум. Лоренцо — філософ, учений, книгочей, помічник закоханих. Доповнює цю галерею образів князишка Ескалад, правитель Верони, мудрий і справедливий. Тема кохання — одна з вічних тем у літературі. Кожен письменник висвітлює її точно по-своєму, але є твори, що стали зразками розкриття цієї теми. Рано чи йдеться про кохання молодих людей з родин, що ворогують посеред собою, ми відразу згадуємо шекспірівських героїв — Коханий і Джульєтту. Любов Ромео і Джульєтти, світла, чиста і жертовна, розквітла кайфовий часи феодальної ворожнечі. При тих умовах кохана була викликом усьому суспільству, без перебільшень її можна назвати навіть героїчним. Роди Монтеккі та Капулетті були непримиренними супротивниками, джерело за поколінням брало участь у боротьбі, коли прелюдій) сама природа подарувала їхнім нащадкам несподіване феномен: двоє зустрілися і полюбили один одного. Тоді весь вік умовності, стара мораль, небезпека виявилися невдалими. Особливо таким і має бути справжнє кохання, саме в цьому і ховається його переможна Силка. Ллється кров, обставини змушують Ромео стати незважаючи на. Ant. позаду власної волі вбивцею, він змушений тікати, укладаючи все темне і зле протистоїть : цього почуття, все на світі ніби покликане заважати закоханим. Але Ромео спритний ризикнути життям лише заради того, щоб побачитись з Джульєттою, навмисно затягуючи зустріч. Джульєтта також готова застосовуватися на ризик в ім'я любові, беручи отрута, яка до й зімітувати власну смерть: всього-усе так вона отримувала можливість вирватися з павутиння умовностей і зовнішніх обставин. Схильність має більшу цінність, ніж життя, так вважають той і інший закоханих. Життя нічого не варте, якщо грішно бути разом. Так їх почуття виявляється побільше смерті, хоча лише; смерть дозволяє їм зв'язатися. Герої гинуть, але насправді це не поразка, а перемога любові. Програє стара повчання ворожнечі: трагічна розв'язка особистої долі Ромео і Джульєтти примиряє старше плем'я Монтеккі і Капулетті. «Немає повісті сумнішої на світі, ніж повість про Ромео і Джульєтту», — стверджує в кінці п'єси Король трагедії. Але ця печаль — світла, а трагедія в цілому — оптимістична. Справи не знищили кохання, не роз'єднали Ромео і Джульєтту. Мораль кохання — а кохання завжди символізувало саме життя — приходить у світ (білий) і затверджує нові цінності, нехай навіть настільки начетистый ціною, дарує надію на краще. Всупереч всьому, пожвавлення перемагає смерть, а любов — ненависть.
Эпические события в первых абзацах развиваются стремительно. По законам притчи, автору нет нужды объяснять, почему человек оказался в тюрьме, совершил ли он какие-нибудь преступления, вызывает ли заточение сочувствие читателя или справедливое негодование. Также непонятно, как человек убежал из тюрьмы. Читатель принимает эти условия как данность, ассоциируя себя в какой-то мере с героем стихотворения в прозе.
Среди исследователей есть любопытное наблюдение, что знаки препинания в стихотворении в прозе играют неожиданную роль. Это не только паузы, но и графическое изображение пути героя. Так многоточия аллегорически обозначают расстояние, которое оделяет героя в первом, втором и пятом случае от преследователей, а в третьем, четвёртом и шестом – от смерти. Тире появляются в предложениях перед союзами но, и, стоящими между однородными членами, противопоставленными друг другу: узкая – но глубокая река, засмеялся самодовольно – и пошёл прочь, присел на бережку – и начал горько плакать. В первом случае тире – аллегория шаткой гнилой доски через реку, во втором и третьем – разрыва, границы между погибшим и врагом, героем и неверным другом.
Такое графическое использование знаков препинания является своеобразным изобретением Тургенева и может совсем не учитываться читателем. Это только дополнение к общему аллегорическому смыслу.
Тургенев умело использует глаголы движения в сочетании с наречиями: вырвался, стремглав пустился бежать, мчалась по пятам, начали отставать, занёс ногу, бухнул, утонул. Другая группа глаголов связана с беседой человека с другом: закричал во всё горло возопил – горько плакать – безутешно рыдать. В произведении важны как действия, так и реакция на них.
Эпитеты редки, но тоже наполнены аллегорическим смыслом. Река узкая, но глубокая, доска тонкая и гнилая. Это сочетание даёт надежду. Ведь река всё-таки узкая, можно успеть перебежать! Друг лучший, ревностный, враг самый жестокий, волны бурные, тюрьма ужасная, душа добрая. Все эти постоянные эпитеты создают типичную, ожидаемую картину человеческих отношений. Враг в рассказе ожидаемо жестокий, а вот друг не только убивает своей заботой, но и считает своё убийство благом для друга. Вся притча – иллюстрация пословицы «Друг познаётся в беде».
Объяснение:
Потому что потому, не благодари