Лев Аннинский Один на один с реальностью
Рубрику ведет Лев Аннинский
версия для печати (72420)
« ‹ – › »
И — голос,
И — Логос…
Александр Попов. Logos
Своей книге “Один на один с болезнью”1 (из поэтического раздела которой я буду цитировать важные для меня строки) Александр Попов предпос
Представим себе то время. Идут на убыль 60-е годы. Последние идеалисты, закоренелые “шестидесятники” — теряют последние иллюзии. Их время истекает — вместе с надеждой, что у социализма можно обнаружить человеческое лицо.
Где граница этого этапа? В 1964-м, когда убирают в отставку вождя Оттепели? В 1966-м, когда сажают в тюрьму двух литераторов и интеллигенция дождем бессильных писем дает либеральной эпохе прощальный салют? Или в 1968-м, когда давят танками Пражскую Весну и несколько отчаянных диссидентов идут на Красную площадь заявить протест, после чего отдаются в руки милиции?
Устояли тогда химеры. Поколению, родившемуся в это время, надо было идти через их строй. Обнаружить реальность меж сном и вымыслом. Система еще вскидывается в ленинский столетний юбилей, но великий миф уже подточен издевательскими анекдотами. Десять лет спустя рушится еще один великий миф — о святости олимпийского огня: мир бойкотирует московские Олимпийские игры. Бойкотирует из-за “Афгана”, который свинцовой чертой обрезает 70-е мирные годы. Дальше — 80-е, дальше сползает под уклон Советская власть, на смену детям Застоя идут дети Распада — близится время платить по счетам.
Век истек.
Детям Застоя сейчас — вокруг сорока. Фактически они держат на своем горбу нынешнюю реальность. Что вынесли они из эпохи, их сформировавшей? Я вглядываюсь в исповедь Александра Попова, потому что это один из самых ярких манифестов поколения, нашедшего себя в эйфории Перестройки, да и в Застое уловившего первые свежие струи свободы. Какое же это было счастье: встать с колен!
“Сильный человек — не тот, кто не падает, а тот, кто после падения встать”.
Борис Слуцкий, ребе-комиссар поколения смертников Державы, был трезвее: “Жалко слабого, жалко больного, еще жальче сбитого с ног, подымающегося снова. Он пытался уже — не смог”.
Но не Слуцкий вдохновлял молодых — вдохновлял Окуджава. Литературные авторитеты Советской эпохи просто перестали существовать, из них Попов как-то вскользь помянул Асадова и только, зато бардам, менестрелям и трубадурам начавшейся Гласности присягнул прямо-таки публично, и прежде всего — Галичу: “Промолчи — попадешь в палачи!”… “Граждане, Отечество в опасности: наши танки на чужой земле!”… “Я выбираю свободу!”
А что делать так-то? (если что, потом в комментариях напишу ответ)