Христос в пустыне 1872 Иван Николаевич Крамской Иисус сидит на камне, и ждет восход солнца. Линия горизонта делит холст на две части: холодную каменную пустыню - с одной стороны, и небо - мир света и надежды, символ будущего преображения - с другой. Ровно в середине холста, на границе этих двух миров, изображены сомкнутые кисти рук Христа, которые вместе с его лицом представляют зрительный и смысловой центры картины. Здесь сконцентрирована зона наибольшего «напряжения» в момент приятия уготованной ему судьбы.
Михаил Нестеров (1862-1942) Михаил Нестеров - выдающийся русский живописец. Он «избегал изображать сильные страсти», отдавая предпочтение тихому пейзажу и человеку, «живущему внутренней жизнью». Его первая картина из цикла о жизни Сергия Радонежского «Видение отроку Варфоломею», в которой станковая живопись включает в себя элементы иконописи, вызвала у критиков массу вопросов. Золотое сияние вокруг головы схимника породило споры не только среди зрителей, увидевших картину на очередной выставке передвижников, но и среди коллег-художников, некоторые из которых назвали картину «вредной». В Новгород Феофан Грек приехал уже состоявшимся иконописцем. Он родился в Византии и расписывал храмы Константинополя, Халкидона, генуэзской Галаты и Кафы. Феофан расписывал церковь Преображения в Новгороде, где до сих пор сохранились его фрески, храмы московского Кремля. В Благовещенском соборе Феофан Грек создал первый в России иконостас, где святые были изображены в полный рост. Кроме написания икон и росписи храмов, Феофан Грек также создавал миниатюры для книг и оформлял Евангелия.
Объяснение:
в комнате Самсона Вырина развешаны 4 картины с сюжетами
о блудном сыне.
Это -не просто житейские иллюстрации нравственных
истин, а обращение к совести человека:
понимаешь ли ты, что с тобой происходит?
Притча о блудном сыне повествует о сбившемся с пути и
покаявшегося затем человеке.
В повести использован приём противопоставления.
Судьба отца противопоставлена судьбе дочери,
судьба Дуни противопоставлена судьбе блудного сына,
умение понять и раскаяться одного героя противопоставлено
неумению думать о ближнем и раскаиваться вовремя.
Дочь смотрителя отчасти повторила поступок героя
библейской легенды. И, скорее всего, как и отец блудного сына,
изображенного на картинках, станционный смотритель ждал
свою дочь, готовый к прощению.
Но Дуня не возвращалась.
А отец не находил себе места от отчаяния, зная,
чем зачастую заканчиваются подобные истории:
“Много их в Петербурге, молоденьких дур, сегодня в
атласе да бархате, а завтра, поглядишь, метут улицу,
вместе с голью кабацкою.
Как подумаешь порою, что и Дуня, может быть, тут же
пропадает, так поневоле согрешишь да пожелаешь ей
могилы... ”
Исходя из логики развития романтического произведения,
Дуня должна была бы погибнуть, но всё происходит наоборот.
Легенда о блудном сыне, представленная в немецких картинках
на стене дома Вырина, не оживает в реальности.
И последняя картинка рассказывает о возвращении
блудного сына, с чем ассоциируется "возвращение"
отца к дочери.
Но станционный смотритель так и не испытал радости
возвращения "блудной дочери",
и неизвестно, как умер он - прощая или проклиная её.
Страдания Самсона Вырина не вознаграждаются при жизни
Высшей силой. Более того, "зло" в лице Минского – его обидчика -
также остаётся безнаказанным.
Пушкинский повествователь не осуждает и не обвиняет
"бедного смотрителя".
Он, как отец из евангельской притчи, мудро смиряется перед жизнью.
Дуня же, сама став матерью, приезжает к уже умершему отцу,
долго лежит на его могиле. Она вернулась, но простить ее за
отсутствие, за принесенные страдания, порадоваться за нее –
некому.
Она опоздала, и ей не испытать той радости от родительского
прощения, как это случилось с сыном в библейской притче.
Запоздалое раскаяние блудной дочери свидетельствует лишь о
том, что оно могло бы намного раньше "осветить" её "заблудшую
душу" и отца от неминуемой гибели и душевных страданий.