Осмысление роли литературы, искусства в жизни общества — это, наверное, один из самых важных вопросов, стоящих перед писателями и поэтами. Каждый большой художник рано или поздно задумывается о том, что он оставит людям, каким целям служило его творчество, какова вообще роль поэзии в жизни народа. Эти вопросы не могли не волновать Александра Сергеевича Пушкина. Его размышления на эту тему нашли полное и глубокое отражение в его лирике.
Идеальный образ поэта воплощен Пушкиным в стихотворении "Пророк". Время написания — 1826 год. Это была тяжелая для Пушкина пора духовного кризиса, вызванного известием о казни декабристов. Название и содержание стихотворения позволяют предположить обращение Пушкина к библейской книге пророка Исайи, который находился в отчаянии, видя, что окружающий его мир погряз в беззаконии и пороках. "И тогда прилетел... один из серафимов, и в руке у него горящий уголь". Ангел "удалил беззаконие" и "очистил грех" Исайи, поручив ему миссию по исправлению людей.
Пушкин дает в "Пророке" свою интерпретацию библейского сюжета. Его лирический герой не чувствует себя оскверненным беззаконием общества, но он не равнодушен к происходящему вокруг, хотя и бессилен что-либо изменить. Именно к такому человеку является посланник Бога:
Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, — И шестикрылый серафим На перепутье мне явился.
Все образы здесь истинно пушкинские, несмотря на библейский сюжет. Они знакомы нам по другим его произведениям. Так, в "Подражаниях Корану" мы встречаем тот же образ одинокого путника:
И путник усталый на Бога роптал: Он жаждой томился и тени алкал. В пустыне блуждая три дня и три ночи...
Концовка данного цикла стихотворений также перекликается с воззванием и призывом к пророку:
Мужайся ж, презирай обман, Стезею правды бодро следуй...
Мужественная энергия стиха, призыв проповедовать правду людям роднят "Подражания Корану" с "Пророком", но последний гораздо шире и богаче по содержанию.
Можно отметить также некоторые черты "Пророка" в более позднем стихотворении Пушкина "В часы забав иль праздной скуки... ". Духовное преображение поэта в этом стихотворении перекликается с физическим и нравственным преображением пророка, очищенного, опаленного в горниле человеческих страданий.
Явление "шестикрылого серафима" в "Пророке" поэту обрести дар прозрения, научиться видеть и слышать то, что недоступно зрению и слуху обыкновенных людей, постичь великие тайны бытия:
Перстами легкими, как сон, Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, — И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход. И дольней лозы прозябанье.
Отныне для поэта нет тайн ни на земле, ни под водой. Это возвышает его над людьми, но вместе с тем и накладывает огромную ответственность. В минуты творческого вдохновения поэт обретает нечеловеческую обостренность видения мира, он отрешается от своего обычного состояния и внутренним взором может постичь то, что недоступно обыкновенным людям. Действия серафима становятся все более жестокими, но дар, полученный героем, приобретает все большую ценность. Наконец настает момент наивысшего духовного подъема: через ряд мучительных превращений происходит обретение мудрости, истины. Взамен "грешного" языка серафим вкладывает в уста пророка "жало мудрыя змеи", а вместо сердца вдвигает "угль, пылающий огнем". Поэт-пророк слышит голос, повелевающий ему:
Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей — И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей.
КАРЕНИН — центральный персонаж романа Л.Н.Толстого «Анна Каренина» (1873-1877), муж героини произведения Анны Карениной, высокопоставленный петербургский чиновник. Прототипами для создания образа К. Толстому служили его хороший знакомый «рассудительный» С.М.Сухотин, переживший подобную семейную драму, и свояк писателя А.М.Кузминский. Принято считать, что фамилия персонажа «говорящая» и происходит от греческого слова «каренон» (голова), что подчеркивает одну из основных черт характера— рассудочность, преобладание воли и упорядоченности поведения над чувством. Однако образ К. далеко не так однозначен, и было бы ошибочным видеть в нем лишь «министерскую машину», как это представляется Анне. В начале романа Алексей Александрович К. — преуспевающий чиновник, постоянно поднимающийся по службе и укрепляющий свое придворное и светское положение. Он весьма влиятелен и уважаем в обществе за честность, порядочность, трудолюбие, бесстрастие и справедливость. К. не отличается подчеркнутой светскостью и любезностью, но в то же время отчасти гордится своей безукоризненностью и моральным превосходством. В отношениях к жене и сыну, искренне любимым и близким, К. придерживается иронически-пренебрежительной манеры, намеренно отстраняясь от них и тем заглушая возможные проявления подлинных чувств. Будучи уверенным в себе и своей семье, он все силы направляет на осуществление служебных интересов, где подлинное радение о пользе дела часто переплетается с честолюбием и тщеславием. К. оказался не почувствовать изменения в отношении к нему жены до тех пор, пока не заметил реакции света. По мере развития и углубления семейной драмы К. хочет найти прочные основы своего поведения в сложившихся условиях, по привычке пытаясь прибегнуть к разумному решению всех вопросов, все продумать, упорядочить и подчинить этому порядку поведение всех участников конфликта. Но за внешней линией поведения скрывается глубоко переживаемая К. трагедия и смятенное душевное состояние, что прорывается при объяснении с женой смешной путаницей в слове «перестрадал» («пелестрадал»), в колебаниях при решении о разводе, в реакции на известие о родах и болезни Анны. Кажущийся сухим и бесстрастным, К. оказывается на подлинно христианское человеколюбие и прощение жены и ее любовника. Признавая своей дочь Анны, он, однако, втайне надеялся на смерть жены. Отношения с женой еще более запутываются от того, что К. слишком прямолинейно понимает свои религиозные и нравственные обязанности по отношению к падшей жене. Чувствуя себя несчастным, обманутым мужем, поднявшись до истинного сострадания, К. постепенно становится смешным в глазах света, теряя одновременно и свой служебный престиж. Потребность чувствовать себя морально выше презирающих его людей постепенно заставляет героя отодвигать все дальше и дальше желание быть честным перед самим собой. Это стремление приводит к усилению религиозных чувств и к сближению с кружком людей, находящихся под влиянием модных в то время в свете религиозно-мистических настроений, где герой в сущности утрачивает волю. В инсценировках и экранизациях романа роль К. играли Н.П.Хмелев (1937), Н.О.Гриценко (1968), Пол Скофилд (1990).
Нзн кажется елачка гори