1. Детство и воспитание Владимир Дубровский остается без матери в раннем детстве: мать умирает вскоре после его рождения. В 8 лет отец отправляет Владимира в Петербург на учебу в Кадетский корпус, где Владимир получает воспитание и образование. 2. Служба в гвардии Окончив Кадетский корпус, Владимир Дубровский поступает на службу в гвардейский полк. Юный Дубровский живет "на широкую ногу", роскошно и беззаботно. Отец ничего не жалеет для сына и посылает ему достаточно денег. Все эти годы сын и отец мало общаются друг с другом, но все равно любят друг друга. 3. Дубровский - лесной разбойник Внезпано сосед Дубровских, господин Троекуров, отбирает у них их имение. Старик Дубровский заболевает и сходит с ума. 23-летний Владимир Дубровский оказывается на улице и становится разбойником. Он и его шайка крестьян грабят богатых помещиков. Внезапно разбойник Дубровский влюбляется в Марию Троекурову, дочь своего злейшего врага. Чтобы быть ближе к Марии, Дубровский поселяется в доме Троекуровых под видом учителя-француза Дефоржа.
4. Дубровский - учитель Дефорж Около 3 недель Дубровский живет в доме Троекурова под видом француза Дефоржа. Дубровский счастлив быть рядом с Марией. При этом Мария не догадывается, кто он на самом деле. Наконец Дубровский признается Марии, что он не француз, а разбойник Дубровский. Он признается Марии в любви. В тот же день Дубровский бежит из дома Троекуровых, потому что его уже разыскивают. 5. Свадьба Марии, исчезновение Дубровского Вскоре Троекуров насильно выдает Марию замуж за старого князя Верейского. Дубровский предлагает Марии бежать с ним, но девушка отказывается бросать мужа. После этого Дубровский оставляет свою разбойничью жизнь и уезжает, судя по всему, за границу.
Объяснение:
Есть в центральной части российского Волгограда известный на весь мир Мамаев курган. В этом месте в годы Великой Отечественной войны проходили ожесточенные бои советской армии с заклятым врагом - фашистскими захватчиками. На кургане - памятник-ансамбль "Героям Сталинградской битвы". В центре - величественная статуя женщины с мечом в руках, символизирующая Родину-мать.
Летом этого года нам посчастливилось воочию увидеть этот грандиозный монумент. И вспомнилась сербская народная "Смерть матери Юговичів". Образ матери Юговичів в моем воображении должен быть похожим на скам'янілу статую на Мамаевом кургане. Из мы узнаем, что мысли матери в тяжелое время понеслись туда, где "собралось войско на Косово..." - было это давным-давно за тридевять земель от Мамаевого кургана.
В том войске были девять сыновей, а десятый - ее муж Юг-Богдан Югович. Понятно, что иметь Юговичів не могла принимать участия в битве, но она молилась Богу, чтобы Он дал ей глаза соколиные да еще и белые лебединые крылья...", потому что хотела увидеть своих сыновей и мужа и вдохновить отважным воинам еще большей силы и мужества.
Каким же был невыносимой боль матери, когда она узнала, что все девять сыновей Юговичів и их отец - десятый - мертвые. Мы занимаемся сочувствием и восхищаемся умением матерей и жен тех, кто погиб в бою, стойко переносить боль потери: "...твердое старушка имела сердце и слезы горькой не обронила..." Волей Божьей она увидела то страшное место, где погибли смертью героев ее Юговичі.
Невестки сразу поняли, что случилось непоправимое, когда увидели мать, которая вернулась домой. Страшно читать строки: "Девять вдовиц здесь закувало, заридало девять здесь сироток..."
И снова, как на Мамаевом кургане, возникает мысль: кому нужно это кровопролитие, которое приносит горе матерям, детям? Смерть Юговичів - это надежды, которые не сбылись, это потерянная молодость, не добрая старость в кругу любимых и любящих людей, а горькое одиночество; это не вспаханная пашня, это хлеб, который мог бы вырасти на благодатной земле. Война - это горе, сиротство...
И здесь в очередной раз в появляются строки: "и твердое старушка имела сердце и слезы горькой не бросила". И сердце то не было из камня. Прилетели два вороны-вороны, принесли юношескую Демьяновой руку с золотым кольцом и бросили ее нени... Не случайно со словом "рука" в стоит слово "юношеская". Это еще больше подчеркивает трагизм того, что произошло. Демьянова женщина узнала золотое обручальное кольцо на той руке: она подарила ее Дем'янові при браке.
Возвращение кольца мы воспринимаем как своеобразное напутствие погибшего юношу всех женщин Юговичів: живите и вспоминайте нас, растите детей, в которых живет наша кровь. Взяла мать Демьяновой руку, и "сердце здесь напружилося в нее, из боли сердце у нее лопнуло..."
На этом рассказ о трагедии Юговичів завершается, но мы без лишних слов понимаем, что душа матери полетела туда, где полегли ее сыновья и муж Юг-Богдан. Мать всегда там, где ее сыновья сражаются с врагом.
Образ матери Юговичів - это тоже образ Матери-Родины, только того древнего народа, о чей героический подвиг написано в .
Объяснение:
Это целое сочение про ваш вопрос,можете что-то взять из него.
(1)Нас увозили из Ленинграда через Ладожское озеро, когда машины уже не ехали по льду, а плыли по воде. (2)Приближалась весна, и лёд на озере быстро таял.
(З)Машины плывут по воде — дороги не видно, а что-то вроде реки, по которой не то едут, не то плывут машины. (4)Я сижу, прижавшись к маме, на каких-то мягких узлах. (5)Мы едем в машине с открытым кузовом у заднего борта. (6)Холодно, сыро, ветрено. (7)Нет сил даже плакать, наверное, всем страшно. (8)Лёд уже тонкий и в любую минуту может провалиться под тяжёлой машиной. (9)А в небе в любую минуту могут появиться немецкие самолёты и начать бомбить дорогу и лёд. (10)Страх сковывает и без того бес тело. (11)Помню, что от этого жуткого страха хотелось вскочить и убежать всё равно куда, только бы не сидеть в этой безвыходной обречённости.
(12)Люди в машине ведут себя по-разному, и это бросается в глаза.
(13)3а свою короткую детскую жизнь я видела и перечувствовала тогда уже так много, что перестала быть ребёнком и стала малолетнею старухой... (14)Иногда мысли проваливаются словно в пропасть. (15)Я то ли засыпаю, то ли теряю сознание. (16)Потом сознание возвращается, и снова мысли идут по кругу: «Хлеба! Хлеба! Хлеба!» (17)Так невыносимо хочется есть.
(18)Сколько мы так страшно ехали, не знаю — казалось, бесконечно. (19)Когда меня сняли с машины и попытались поставить на ноги, это не получилось. (20)Ноги, видимо, затекли, коленки подкашивались, и я валилась на снег. (21)На руках меня отнесли в какое-то помещение. (22)Там было тепло. (23)Но хотелось только одного — есть, есть и есть, потому что сытость не наступала. (24)И сытость не наступит ещё очень и очень долго. (25)Всё же чувство забытого тепла навалилось на меня, и я спала, спала, спала... (26)Конечно, теперь, когда мне уже 16 лет и я пишу эти строки, я могу всё это осознать и найти нужные слова, чтобы выразить то своё состояние. (27)А тогда... (28)Моя детская Память хранит на своих полках очень многое, что невозможно забыть, невозможно не помнить. (29)Но не всё это будет востребовано жизнью, и потускнеют воспоминания и восприятия
(З0)Но всё будет лежать до востребования и когда-нибудь пригодится. (31)Главное, какие ценности востребуются в моей взрослой жизни. (32)И пока помню, пока болею блокадой и военной памятью, сделаю эти наброски о страшном периоде моей маленькой жизни и жизни большой Страны, наброски о гибельной голодной жизни в моём Ленинграде, о страшной дороге по Ладожскому озеру, о том, что было после того, как нас посадили в поезд и мы с мамой поехали сначала в Горький, а потом навстречу Сталинградской битве... (ЗЗ)Наброски о том, как калечили людей нравственно и психически голод и война...
(34)Зачем я всё это пишу через пять лет после Победы? (35)Пишу для себя, для Памяти, пока ещё помню мелочи и детали событий.
(36)Пишу, чтобы выплеснуть на бумагу мою непроходящую боль от того, что нас, несмышлёнышей, бросили под откосом, раненых и больных, взрослые люди, когда нас отправляли обратно в Ленинград после кошмара Демянска и Лычкова, что в одиночестве пришлось осиливать мучительный голод зимы 1941 — 1942 гг., потому что мама была на казарменном положении, что в моей маленькой жизни был Сталинград и госпиталь с огромными человеческими страданиями.
(37)У меня много причин, и может быть, когда я поделюсь своей болью с бумагой, мне станет легче. (38)А ещё и потому, что, когда у нас собираются сослуживцы отца и вспоминают войну, мне так хочется выкрикнуть: (39)«А знаете ли вы, что выпало на долю ваших семей, ваших детей в Ленинграде? (40)В Сталинграде? (41)В других местах, где шла война, где были бои?» (42)Но с нашей Памятью не считаются. (43)Вот и пусть эта моя горькая Память тихонечко лежит среди моих книг и тетрадей. (44)Пусть лежит, и может быть, кто-нибудь когда-нибудь найдёт в выброшенном хламе эту тетрадь и узнает, как мы жили и выжили в войну, и пусть это будет неравнодушный человек. (45)Мои беды и страдания — это мои, до которых никому нет дела. (46)У кого-то, может, было куда хуже. (47)Да и наверняка хуже, иначе люди бы не умирали. (48)Но и мне с лихвой хватило этого и хватит на всю оставшуюся жизнь. (49)Забудутся какие-то мелочи, но тот страх голода, бомбёжек, обстрелов, страдания раненых в госпитале, смерть Даниловны и её и тёти Ксении не забудутся никогда.
(По Л. Пожедаевой *)
* Людмила Васильевна Пожедаева (род. в 1934 г.), будучи школьницей, в 16 лет написала мемуары о том, как в 7 лет оказалась в адском хаосе Великой Отечественной войны — в ужасе, голоде, холоде блокады Ленинграда. Её книга «Война, блокада, я и другие... Мемуары ребёнка войны» о том, как 900 дней и ночей город и люди, живые и мёртвые, вопреки всему противостояли голоду.
Объяснение: