Одежда является одним из предметов первой необходимости в жизни человека и относится к предметам его личного пользования. С давних времен одежда играла очень важную роль в жизни и быту человека: она защищала его от различного рода внешних воздействий окружающей среды, украшала его. процессе изготовления одежды принимают участие множество людей различных профессий: художник-модельер, конструктор, технолог, оператор швейного оборудования, демонстратор одежды. Эти профессионалы вкладывают частичку себя, своей индивидуальности для людей, которые будут носить вещи, созданные ими. конструктор-модельер должен: разбираться в направлении моды; подходить к выбору модели для заказчика с учетом строения его фигуры и возраста; уметь определять, какими конструктивными и приемами решены силуэт, форма, покрой и декоративно-конструктивные элементы; иметь навыки измерения фигуры; знать методику конструирования одежды; с расчетных формул и графических приемов создать конструкцию достаточной точности, умело применять полученные знания и навыки на практике.
Недавно мы гуляли во дворе: Аленка, Мишка и я. Вдруг во двор въехал грузовик. А на нем лежит елка. Мы побежали за машиной. Вот она подъехала к домоуправлению, остановилась, и шофер с нашим дворником стали елку выгружать. Они кричали друг на друга: – Легче! Давай заноси! Правея! Левея! Становь ее на попа! Легче, а то весь шпиц обломаешь. И когда выгрузили, шофер сказал: – Теперь надо эту елку заактировать, – и ушел. А мы остались возле елки. Она лежала большая, мохнатая и так вкусно пахла морозом, что мы стояли как дураки и улыбались. Потом Аленка взялась за одну веточку и сказала: – Смотрите, а на елке сыски висят. «Сыски»! Это она неправильно сказала! Мы с Мишкой так и покатились. Мы смеялись с ним оба одинаково, но потом Мишка стал смеяться громче, чтоб меня пересмеять. Ну, я немножко поднажал, чтобы он не думал, что я сдаюсь. Мишка держался руками за живот, как будто ему очень больно, и кричал: – Ой, умру от смеха! Сыски! А я, конечно, поддавал жару: – Пять лет девчонке, а говорит «сыски»… Хаха-ха! Потом Мишка упал в обморок и застонал: – Ах, мне плохо! Сыски… И стал икать: – Ик!.. Сыски. Ик! Ик! Умру от смеха! Ик! Тогда я схватил горсть снега и стал прикладывать его себе ко лбу, как будто у меня началось уже воспаление мозга и я сошел с ума. Я орал: – Девчонке пять лет, скоро замуж выдавать! А она – сыски. У Аленки нижняя губа скривилась так, что полезла за ухо. – Я правильно сказала! Это у меня зуб вывалился и свистит. Я хочу сказать «сыски», а у меня высвистывается «сыски»… Мишка сказал: – Эка невидаль! У нее зуб вывалился! У меня целых три вывалилось да два шатаются, а я все равно говорю правильно! Вот слушай: хыхки! Что? Правда, здорово – хыхх-кии! Вот как у меня легко выходит: хыхки! Я даже петь могу: Ох, хыхечка зеленая, Боюся уколюся я. Но Аленка как закричит. Одна громче нас двоих: – Неправильно! Ура! Ты говоришь хыхки, а надо сыски! А Мишка: – Именно, что не надо сыски, а надо хыхки. И оба давай реветь. Только и слышно: «Сыски!» – «Хыхки!» – «Сыски!». Глядя на них, я так хохотал, что даже проголодался. Я шел домой и все время думал: чего они так спорили, раз оба не правы? Ведь это очень простое слово. Я остановился и внятно сказал: – Никакие не сыски. Никакие не хыхки, а коротко и ясно: фыфки! Вот и всё!
