«Утренняя заря только что начинает окрашивать небосклон над Сапун-горою; тёмно-синяя поверхность моря уже сбросила с себя сумрак ночи и ждёт первого луча, чтобы заиграть весёлым блеском; с бухты несёт холодом и туманом; снега нет — всё черно, но утренний резкий мороз хватает за лицо и трещит под ногами, и далёкий неумолкаемый гул моря, изредка прерываемый раскатистыми выстрелами в Севастополе, один нарушает тишину утра... Не может быть, чтобы при мысли, что и вы в Севастополе, не проникло в душу вашу чувство какого-то мужества, гордости и чтоб кровь не стала быстрее обращаться в ваших жилах...» Несмотря на то, что в городе идут боевые действия, жизнь идёт своим чередом: торговки продают горячие булки, а мужики — сбитень. Кажется, что здесь странно смешалась лагерная и мирная жизнь, все суетятся и пугаются, но это обманчивое впечатление: большинство людей уже не обращает внимания ни на выстрелы, ни на взрывы, они заняты «будничным делом». Только на бастионах «вы увидите... защитников Севастополя, увидите там ужасные и грустные, великие и забавные, но изумительные, возвышающие душу зрелища».
В госпитале раненые солдаты рассказывают о своих впечатлениях: тот, кто потерял ногу, не помнит боли, потому что не думал о ней; в женщину, относившую на бастион мужу обед, попал снаряд, и ей отрезали ногу выше колена. В отдельном помещении делают перевязки и операции. Раненые, ожидающие своей очереди на операцию, в ужасе видят, как доктора ампутируют их товарищам руки и ноги, а фельдшер равнодушно бросает отрезанные части тел в угол. Здесь можно видеть «ужасные, потрясающие душу зрелища... войну не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным боем, с развевающимися знамёнами и гарцующими генералами, а... войну в настоящем её выражении — в крови, в страданиях, в смерти...». Молоденький офицер, воевавший на четвёртом, самом опасном бастионе, жалуется не на обилие бомб и снарядов, падающих на головы защитников бастиона, а на грязь. Это его защитная реакция на опасность; он ведёт себя слишком смело, развязно и непринуждённо.
По пути на четвёртый бастион всё реже встречаются невоенные люди, и всё чаще попадаются носилки с ранеными. Собственно на бастионе офицер-артиллерист ведёт себя спокойно (он привык и к свисту пуль, и к грохоту взрывов). Он рассказывает, как во время штурма пятого числа на его батарее осталось только одно действующее орудие и очень мало прислуги, но всё же на другое утро он уже опять палил из всех пушек.
Офицер вспоминает, как бомба попала в матросскую землянку и положила одиннадцать человек. В лицах, осанке, движениях защитников бастиона видны «главные черты, составляющие силу русского, — простоты и упрямства; но здесь на каждом лице кажется вам, что опасность, злоба и страдания войны, кроме этих главных признаков, проложили ещё следы сознания своего достоинства и высокой мысли и чувства... Чувство злобы, мщения врагу... таится в душе каждого». Когда ядро летит прямо на человека, его не покидает чувство наслаждения и вместе с тем страха, а затем он уже сам ожидает, чтобы бомба взорвалась поближе, потому что «есть особая прелесть» в подобной игре со смертью. «Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли, — это убеждение в невозможности взять Севастополь, и не только взять Севастополь, но поколебать где бы то ни было силу русского народа... Из-за креста, из-за названия, из угрозы не могут принять люди эти ужасные условия: должна быть другая высокая побудительная причина — эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого, — любовь к родине... Надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский...»
Автор отмечает, что почти все проекты И.Кулибина так и не были реализованы. А ведь он предлагал так многое, что было изменить облик городов и улучшить жизнь людей. Среди них следующее: лифт, который он предложил установить в Зимнем дворце, раздвижные мосты через Неву, предлагал усовершенствовать спуск на воду вновь построенных кораблей, изготовить механические протезы для инвалидов и многое другое.
Многие его идеи взяли за основу за рубежом. И Россия уже там будет их покупать в будущем.
Ивана Кулибина хвалили, им восхищались, даже награждали, но когда дело касалось конкретного воплощения идеи в жизнь, не находилось людей, которые бы его поддержали.
Единственным крупным реализованным проектом стали часы яичной формы, подаренные изобретателем Екатерине 2. Они и сейчас находятся в Эрмитаже в Санкт-Петербурге, демонстрируя талант изобретателя- самоучки.
Его ценили не только в России. Шведский король Густав IV говорил: «Этот человек одарён необыкновенными талантами». Римский император улыбался ему: «Я очень рад, что имею случай познакомиться с таким необыкновенным человеком, как вы».
В России же восхищение было только внешним. И.В.Кулибин постоянно натыкался на равнодушие, бюрократизм чиновников.
Автор отмечает огромную любовь Кулибина к своему делу, его терпение и оптимизм. В то же время это был очень тихий, скромный человек, но не изменявший своим принципам. Так он не стал носить европейскую одежду.
Жизнь И.Кулибина- пример того, какие огромные таланты есть в России. Но в то же время это обвинение царскому самодержавию, невежеству, косности, бюрократизму.
Благодарные потомки помнят о нём и ещё долго не забудут.
ВОТ ТЕКСТ : Имя Ивана Кулибина вошло в литературу. Каждый школьник знает гениального самоучку из драмы А. Островского " Гроза ". Но реальный ученый умнее.Однако оба наталкивались на неприятие своей личности и своих изобретений в обществе. Все проекты Кулибина не были реализованы, а ведь он предлагал то, что могло улучшить жизнь людей: лифт, раздвижные мосты, механические протезы. В России не находилось людей, которые бы вкладывали средства в его изобретения. Единственным реализованным проектом стали часы яичной формы, подаренные императрице. Его любили за границей и мечтали с ним пообщаться. А в России мастер наталкивался на равнодушие чиновников. Кулибин был терпелив, скромен, не выделялся внешне ничем. Его жизнь и судьба трудов - пример того, какие таланты рождает русская Земля. Современники - не оценили, потомки - помнят.
ОТВЕТ НА ВОПРОС , Кулибин любил изобретать, и ему было неважно, как оценивалась его работа. Его яркая личность, ответственное отношение к делу может служить примером для тех, кто еще только начинает жить. Бюрократы разного рода не смогли помешать Кулибину остаться заметным явлением в русской культуре. Он думал о людях, когда мечтал о лифте в Зимнем дворце, о красивой форме часов. Его саморазвитие, считаю, также стало образцом для всех, кто верит в технический прогресс и в его эстетическую и нравственную составляющую. Кулибины преобразовывают действительность, оставляя ее для чистого и полезного труда..
Подробнее - на -