Лист до Матінки Кураж. ("Матінка Кураж та її діти"). Мінімум 7 поширених речень, якщо відповідь не повна, або не стосується теми, то поскаржусь та її видалять. Дякую!
Термин «интеллектуальный роман» был впервые предложен Томасом Манном. У истоков интеллектуального романа стоял Т. Манн.
Многослойность, многосоставность, присутствие в едином художественном целом далеко отстоящих друг от друга пластов действительности стало одним из самых распространенных принципов в построении романов XX в.
Первая половина XX в. выдвинула особое понимание и функциональное употребление мифа. Обращение к мифу широко раздвигало временные границы произведения. Миф давал возможность для бесконечной художественной игры, бесчисленных аналогий и параллелей, неожиданных «встреч», соответствий, бросающих свет на современность и ее объясняющих.
Немецкий «интеллектуальный роман» можно было бы назвать философским. Немецкая литература всегда стремилась понять мироздание.
Романы Г. Гессе интеллектуальны не только потому, что здесь много рассуждают и философствуют. Они «философичны» по самому своему построению — по обязательному наличию в них разных «этажей» бытия, постоянно соотносимых друг с другом, друг другом оцениваемых и измеряемых. Исследователи неоднократно писали об особой трактовке времени в романе ХХ в. Особое видели в вольных разрывах действия, в перемещениях в и будущее, в произвольном замедлении или убыстрении повествования в соответствии с субъективным ощущение героя.
В немецком «интеллектуальном романе» время дискретно не только в смысле отсутствия непрерывного развития: время разорвано еще на качественно разные «куски». Историческое время проложило свое русло внизу, в долине (в «Игре в бисер» Гессе). Наверху же, в разреженном горном воздухе Касталии протекает некое иное «полое» время, время, дистиллированное от бурь истории.
Особый характер имеет изображение внутреннего мира человека. Немецкому «интеллектуальному роману» в целом свойственно укрупненное, генерализованное изображение человека.
Большинство немецких «интеллектуальных романов» продолжили сложившийся на немецкой почве в XVIII в. жанр романа воспитания.
"Игра в бисер" - горькая ирония. Духовные устремления ученых и художников, их штудии, их занятия теорией, науками и искусствами, автор осмелился назвать игрой. "Игра в бисер" - это глубокое философское произведение, раздумья автора о судьбах мира и цивилизации, о судьбах того, что ему особенно близко, -- о судьбах искусства.
В романе "Игра в бисер" перед читателем предстает удивительная страна Касталия, страна интеллектуалов -- духовной элиты будущего, самозабвенно предающейся Игре в бисер.
Название Касталия происходят от мифологического Кастальского ключа на Парнасе, у чистых вод которого, согласно преданию, бор Аполлон водил
Японская поэзия, вобравшая в себя, многочисленные и отточенные традиции созерцательной одухотворенности, философичности, любования внутренними переживаниями человеческой души, закованные в акварельную точность строк, их несколько нарочитое изящество, открылось и состоялось окончательно с приходом в литературу Японии средневекового поэта, мыслителя и художника Басё.
О поэте Басе написано очень много книг и статей. Особенно, в последние триста лет. Александр Долин, известный поэт - переводчик и японист пишет о Басе так:"
"Басё отчетливо осознавал свое призвание художника, который следует по пути мастера, поднимающегося над суетой и увидеть в мгновении проблеск вечности. " В этой формуле сути творчества Басе, на мой, личный взгляд, есть "алмазная формула сути всей японской поэзии. Через призму падения на землю лепестка хризантемы, лепет горного ручья, прикосновения ветра к цветущей ветке сливы, показать некую надмирность читателю ощутить дыхание вечности и понять себя самого. Быть может. Попробовать. Попытаться. И мир станет осязаемое для тебя. Ты научишься его понимать. Отвечать на его движения. На его незримый зов. На трепет души другого человека.
Поэзия Японии богата и другими именами, кроме легендарного Басе, но не один из них, других поэтов, не реформировал и не наполнил такой красотой деталь, частность "окунувшуюся в вечность" , звучащую внутренним рефреном, напряженным повтором в строках, и никто до него не довел до такого внутреннего, напряженного совершенства строку, не вытянутую в линию, а падающую на рисовую бумагу, как камешки с отвесной скалы… Трехстишие –хокку ( или - хейкку) именно при Басё, во время Басе, во время совершенствования традиций, приобрело лаконично ограненную, " бриллиантовую " законченность, которую мы все прекрасно знаем теперь. И любим. И, уже не читаем, скорее, а вдыхаем. Впитываем в себя. Ощущаем как неотъемлемую часть культуры Японии, как портрет страны. Как ее Суть.
Я не решаюсь называть свои трехстишия хокку (это было бы не скромно), я именую их «стихами в тональности хокку». Японская поэзия удивительно музыкальна, каждая ее строчка околдовывает своеобразной мелодией, наделена особым ритмическим узором. Музыкант, читающий трехстишия японских поэтов классиков,, слышит в сердце музыку, которая то льется протяжно, как вечерний колокол в полях, то упорно ведет по лесным тропам на вершину Фудзи, то приглашает полюбоваться цветущей вишней. Порой, когда я читаю строчки Мацуо Басе или Кобаяси Исса, в моей душе звучат прекрасные мелодии, а когда слушаю волнующую меня музыку, нашептываю любимые японские трехстишия. Разве нет музыки в строчках, созданных гениальным японским поэтом начала XIX века Кобаяси Исса? «Вот выплыла луна, И самый мелкий кустик На праздник приглашен».
Связь японской поэзии с русской музыкальной культурой будет крепнуть, сохраняя свои национальные традиции. Задача в том, чтобы в старинном японском трехстишие найти и поддержать ростки новых преобразований формы, которые в русском переводе еще полнее выразить необыкновенную музыкальность японской поэзии.
Термин «интеллектуальный роман» был впервые предложен Томасом Манном. У истоков интеллектуального романа стоял Т. Манн.
Многослойность, многосоставность, присутствие в едином художественном целом далеко отстоящих друг от друга пластов действительности стало одним из самых распространенных принципов в построении романов XX в.
Первая половина XX в. выдвинула особое понимание и функциональное употребление мифа. Обращение к мифу широко раздвигало временные границы произведения. Миф давал возможность для бесконечной художественной игры, бесчисленных аналогий и параллелей, неожиданных «встреч», соответствий, бросающих свет на современность и ее объясняющих.
Немецкий «интеллектуальный роман» можно было бы назвать философским. Немецкая литература всегда стремилась понять мироздание.
Романы Г. Гессе интеллектуальны не только потому, что здесь много рассуждают и философствуют. Они «философичны» по самому своему построению — по обязательному наличию в них разных «этажей» бытия, постоянно соотносимых друг с другом, друг другом оцениваемых и измеряемых. Исследователи неоднократно писали об особой трактовке времени в романе ХХ в. Особое видели в вольных разрывах действия, в перемещениях в и будущее, в произвольном замедлении или убыстрении повествования в соответствии с субъективным ощущение героя.
В немецком «интеллектуальном романе» время дискретно не только в смысле отсутствия непрерывного развития: время разорвано еще на качественно разные «куски». Историческое время проложило свое русло внизу, в долине (в «Игре в бисер» Гессе). Наверху же, в разреженном горном воздухе Касталии протекает некое иное «полое» время, время, дистиллированное от бурь истории.
Особый характер имеет изображение внутреннего мира человека. Немецкому «интеллектуальному роману» в целом свойственно укрупненное, генерализованное изображение человека.
Большинство немецких «интеллектуальных романов» продолжили сложившийся на немецкой почве в XVIII в. жанр романа воспитания.
"Игра в бисер" - горькая ирония. Духовные устремления ученых и художников, их штудии, их занятия теорией, науками и искусствами, автор осмелился назвать игрой. "Игра в бисер" - это глубокое философское произведение, раздумья автора о судьбах мира и цивилизации, о судьбах того, что ему особенно близко, -- о судьбах искусства.
В романе "Игра в бисер" перед читателем предстает удивительная страна Касталия, страна интеллектуалов -- духовной элиты будущего, самозабвенно предающейся Игре в бисер.
Название Касталия происходят от мифологического Кастальского ключа на Парнасе, у чистых вод которого, согласно преданию, бор Аполлон водил
Объяснение: