1)Cам я редко теряю вещи. Родители считают меня очень аккуратным. В отличие от моей сестренки. Она то ключи потеряет, то новую красивую заколку. Вот растяпа!
Но я знаю, как много может рассказать историй о людях потерянная вещь.
Однажды я нашел деревянную коробочку с сережками внутри у нас дома. Точнее, в погребе, на полках среди банок с огурцами.
В студенческие годы у моей бабушки имелись новые сережки – два блестящих камешка с перламутром. Точно таких же теперь уже не купишь нигде. Когда у ее подружки намечалась свадьба, бабушка надела эти серьги на праздник. Там ее впервые увидел мой дедушка. Он сказал: «Какие у вас красивые сережки!».
Слово за слово, они разговорились. А потом он пришел к ней домой с букетом цветов, потому что в те времена мобильных телефонов еще ни у кого не было. И пригласил бабушку на свидание.
Бабушка снова хотела надеть эти серьги на свидание, чтобы покрасоваться, а не тут-то было! Серьги как в воду канули. Бабушка очень расстроилась, потому что серьги любила. К тому же тогда, в советское время, было трудно купить новые. Приходилось долго ждать, когда их привезут в магазин, а потом еще стоять в очереди.
Всю жизнь бабушка потом вспоминала те особенные серьги, которые на ней были при знакомстве с дедом. Когда я нашел коробочку, радости их не было предела! Но как же серьги попали в погреб? Так никто и не знает… Может, маленький племянник, который играл в пиратов, хотел спрятать их как пиратское сокровище…
Но как же серьги попали в погреб? Так никто и не знает… Может, маленький племянник, который играл в пиратов, хотел спрятать их как пиратское сокровище…
2)Со мной как-то случилась неприятная история. Родители дают мне ключи, чтобы после школы я мог сам открыть дверь и попасть в квартиру. И вот я потерял их. А ведь мама еще предупреждала меня: только не потеряй ключ!
Это было в пятницу. Мы с ребятами не пошли сразу по домам, а играли на школьном дворе. Мы гонялись друг за другом, а ранцы сбросили в кучу на траву.
Потом я пошел домой. Хотел взять ключи из внутреннего кармана ранца, а их нет. Я все перерыл, потом выложил все книжки и еще раз пересмотрел. Надеялся, что ранец порвался, а ключи завалились за подкладку. Но я искал без толку.
Объяснение:
написала две выбирай на свой вкус
детства, обрывки, миги. Вспомнится вдруг игрушка, кубик с ободранной картинкой, складная азбучка с буквой, похожей на топорик или жука, солнечный луч на стенке, дрожащий зайчиком... Ветка живой березки, выросшей вдруг в кроватке у образка, зеленой такой, чудесной. Краска на дудочке из жести, расписанной ярко розами, запах и вкус ее, смешанный с вкусом крови от расцарапанной острым краем губки, черные тараканы на полу, собравшиеся залезть ко мне, запах кастрюльки с кашкой... Боженька в уголке с лампадкой, лепет непонимаемой молитвы, в которой светится «деворадуйся»... Я говорил с игрушками – живыми, с чурбачками и стружками, которые пахли «лесом», – чем-то чудесно-страшным, в котором «волки»… Но и «волки» и «лес» – чудесные. Они у меня – мои. Я говорил с белыми звонкими досками – горы их были на дворе, – с зубастыми, как страшные «звери», пилами, с блиставшими в треске топорами, которые грызли бревна. На дворе были плотники и доски. Живые, большие плотники, с лохматыми головами, и тоже живые доски. Все казалось живым, моим. Живая была метла, – бегала по двору за пылью, мерзла в снегу и даже плакала. И половая щетка была живая, похожая на кота на палке. Стояла в углу – «наказана». Я утешал ее, гладил ее волосики. Все казалось живым, все мне рассказывало сказки, – о, какие чудесные! Должно быть, за постоянную болтовню прозвали меня в первом классе гимназии – «римский оратор», – и кличка эта держалась долго. В то и дело отмечалось: «Оставлен на полчаса за постоянные разговоры на уроках». Это был, так сказать, «дописьменный» век истории моего писательства. За ним вскоре пришел и «письменный».
В1. Назовите жанр произведения, из которого взят фрагмент.
В2. С произведения какого жанра начался «письменный» период «писательства» героя?
В3. Как называется изобразительное средство: «с зубастыми, как страшные «звери», пилами»?
В4. Как называется изображение внешности героя в литературном произведении: «живые, большие