Вечер. Тишина. Скука. Я дома, и мне не с кем поговорить. Мимо, топая, проходят часы, минутки, секунды. Вот мне показалось, что сами собой отрываются один за другим листочки календаря. Для меня это не вечер, а целые года. Вот о чем-то очень грустном пищит комарик, летая под самым потолком. Опять тишина. Я беру книгу, которая переносит меня в эпоху короля Артура, рыцарей Круглого стола, войн с саксами. Нет, скучно. Детектив. Не то. Все не тo. Вот. Нашла. Дюма, «Асканио». Время Франциска I. Франция XVI века. Любовь двух чистых сердец, встречающая на своем пути препятствия. И я переношусь туда, чувствую себя невидимым участником всех событий. Резкий звонок. Мгновение — и я уже дома. Жаль. Нехотя встаю с дивана и иду открывать дверь. Пришли родители. Дом оживает. И мне так и не удается больше вернуться туда, к Сене, к Большому Нельскому замку, в прекрасный Париж, в великолепный Лувр. Все. Листики календаря вернулись на место. Мимо проходят, пробегают, пролетают новые минутки. И уже почему-то не слышно комарика. Будничные разговоры. Папа включил телевизор и одновременно уткнулся в газету. Мама как всегда хлопочет на кухне. Весь вечер идут разговоры о пустяках. И нет общения душ. Я поняла лишь поздно вечером, что мне не хватает бесхитростной любви, не требующей ничего взамен, не хватает преданности и искренности чувств.
При непосредственном пособничестве Швабрина, Гринева обвиняют в службе Пугачеву. Петра приговаривают к ссылке в Сибирь. Родители Гринева очень привязались к Маше. Не желая злоупотреблять их великодушием, Маша едет в Петербург, останавливается в Царском Селе, в саду встречает императрицу и просит о милости к Гриневу, объясняя, что он попал к Пугачеву из-за нее. На аудиенции императрица обещает Маше и амнистировать Гринева. Императрица сдерживает обещание и Гринева освобождают. Петр решает посетить казнь Пугачева. Атаман узнал его в толпе и кивнул ему головой поднимаясь на плаху. «…через минуту, мертвая и окровавленная» голова Пугачёва «показана была народу»
