В рассказе важен и образ Кости. Это человек чуткий, наблюдательный, не менее внимательный к мелочам, чем его учитель. Возможно, он был менее талантлив, но его старательность и прилежание очень ему. Вскоре после отставки Мальцева он и сам успешно сдает экзамены на машиниста. Да, действительно, Костя не настолько наделен даром чувствовать механизм, но он более внимателен к окружающим его людям. Это можно считать его талантом. Он смог разглядеть почти мимоходом тайную грусть во взгляде своего учителя, но он не остановился на этом, он искал «правду», разгадку этой тоски. И он найдет ее, но только немного позже. Это человек, который не глух к чужому горю. Именно он возвращает к жизни потерявшего себя Мальцева, ослепшего и никому не нужного. Каждый раз, собираясь в путь, он видел на скамейке своего учителя, опирающегося на трость. На все слова утешения Мальцев отвечал неизменным «Прочь!». Даже в своем горе, в своей бес он боится подпустить к себе живого человека, чувствующую душу. Он до сих пор не верит, что есть на свете тот, кто смог бы понять его. А в его душе царила невыразимая тоска. Он пытался хоть как-то вновь уцепиться за тот бешеный ход жизни, вернуть хотя бы часть своего . Бесцельно приходил он в депо и жадно ловил звуки железной дороги, он поворачивал голову туда, откуда слышал мощное движение паровоза.
С одной стороны, смешной и незамысловатый сюжет. Встречаются два бывших одноклассника на вокзале, один с женой и сыном, множеством багажа, второй едет налегке.
Поначалу ситуация несколько комична: один тонок, другой толст, Чехов мастерски описывает первые моменты встречи, воспоминания, радость.
Толстого прозвали в школе Гераклитом, за то, что он прожег казенную книгу. Тонкого -- Эфиальтом (любил ябедничать). Тонкий хвалится своим положением, как вдруг узнает, что Толстый занимает высокий чин, выше, чем он мог предположить. И тут же ситуация меняется.
Тонкий начинает заискивать, жена и сын тоже меняются на глазах, и даже вещи в багаже "съеживаются".
Такое раболепное отношение претит добродушному Толстому и он прощается наспех с бывшим товарищем.
И вот это уже не смешно, а грустно. Грустно, что человек подлизывается к школьному приятелю -- без явной цели, очевидно, просто по привычке.
Преклонение низшего чина перед высшим вызывает насмешку и одновременно неприязнь -- и у "толстого" героя этого рассказа, и у нас, у читателей.