Александр Сергеевич Пушкин в 1824 году писал брату: «Не забудь фон-Визина писать Фонвизин. Что он, нехристь?! Он русский, из прерусских русской!». Князь Вяземский подтвердил «прерусскость» Фонвизина: «В нём ум коренной русский, который в наше время как-то не у места и связан. Такой ум, «заматерелый», односторонний от оригинальности своей или самобытности, перенесённый в чуждый климат, не заимствует ничего из новых источников, не обогащается, не развивается, а, напротив, теряет силу и свежесть, как растение, которому непременно нужна земля родины, чтобы цвести и приносить плоды».
Александр Сергеевич Пушкин в 1824 году писал брату: «Не забудь фон-Визина писать Фонвизин. Что он, нехристь?! Он русский, из прерусских русской!». Князь Вяземский подтвердил «прерусскость» Фонвизина: «В нём ум коренной русский, который в наше время как-то не у места и связан. Такой ум, «заматерелый», односторонний от оригинальности своей или самобытности, перенесённый в чуждый климат, не заимствует ничего из новых источников, не обогащается, не развивается, а, напротив, теряет силу и свежесть, как растение, которому непременно нужна земля родины, чтобы цвести и приносить плоды».
Что за произведение