блок говорит нам о великой битве сил света и тьмы, мглы; этой битвы становится россия и сердце поэта. вспомним, какие определения мглы автор даёт в первом стихотворении. мгла вновь “взошла и расточилась”. но надрыва и тревоги в душе уже нет. есть готовность быть “светлым навсегда”, биться до конца. доспех тяжёл, как перед боем, теперь твой час настал. молись! “как перед боем” — эта фраза означает, что речь идёт не о конкретной куликовской битве. мы приходим к выводу, что куликово поле становится символом трагической и великой судьбы россии. вновь и вновь русь, россия оказывается на распутье, перед выбором. путь заволакивает мгла — “ночная и зарубежная“, “дикие страсти” борются со светлыми силами. поэт предчувствует великую битву. каким будет её итог? тематическим продолжением цикла «на поле куликовом» станет написанное спустя десять лет стихотворение блока «скифы», в котором “стрела татарской древней воли” откроет нам лицо азиата “с раскосыми и жадными глазами”. началась та битва, которую предчувствовал блок. каким явится лицо человека после этой битвы, увидеть поэту было не суждено.
Автору приходилось считаться с цензурой. Название произведения — попытка (и очень удачная!) завуалировать политическое содержание, сочувственное отношение автора к восставшим и их предводителю, представить повесть как социально-психологическое произведение, историю любви, тем более, что в развитии действия образ Маши Мироновой, капитанской дочки, играет очень большую, в том числе и самостоятельную роль. А бдительность цензуры таким подчеркнуто мирным, бытовым, аполитичным названием должна была быть обманута. Так и случилось. Для чего, по вашему мнению, автору понадобился второй рассказчик? Частично по той же причине (чтобы избежать цензурных гонений). О Пугачеве с большим сочувствием рассказывает не автор, а некий П. А. Гринев, с которым можно и не согласиться, тем более, что перед нами — история его жизни, его (Гринева), а не автора, взгляд на восстание. Однако писатель ставит героев в такие ситуации, которые позволяют читателю самостоятельно (конечно, с автора!) оценивать их поведение, человеческие качества, причины и следствия показанного. Так, небольшой эпизод допроса пленного башкирца, раскрывающий бесчеловечность и жестокость царских служак при подавлении мятежей, помещенный перед рассказом о захвате Белогорской крепости пугачевцами, объясняет причину жестокости восставших и побуждает понять их. Значит, необходимы оба рассказчика, позволяющие увидеть события и героев с разных сторон правильно оценить рассказанное.
блок говорит нам о великой битве сил света и тьмы, мглы; этой битвы становится россия и сердце поэта. вспомним, какие определения мглы автор даёт в первом стихотворении. мгла вновь “взошла и расточилась”. но надрыва и тревоги в душе уже нет. есть готовность быть “светлым навсегда”, биться до конца. доспех тяжёл, как перед боем, теперь твой час настал. молись! “как перед боем” — эта фраза означает, что речь идёт не о конкретной куликовской битве. мы приходим к выводу, что куликово поле становится символом трагической и великой судьбы россии. вновь и вновь русь, россия оказывается на распутье, перед выбором. путь заволакивает мгла — “ночная и зарубежная“, “дикие страсти” борются со светлыми силами. поэт предчувствует великую битву. каким будет её итог? тематическим продолжением цикла «на поле куликовом» станет написанное спустя десять лет стихотворение блока «скифы», в котором “стрела татарской древней воли” откроет нам лицо азиата “с раскосыми и жадными глазами”. началась та битва, которую предчувствовал блок. каким явится лицо человека после этой битвы, увидеть поэту было не суждено.