О, за 50 сделаю.
Здравствуйте! Милые Ромео и Джульетта!
Я безумно рада Вашему ответу на моё письмо. Это словно чудо! Казалось, что я стала участницей сказочно-очаровательного мира - мира Любви, Доброты и Вдохновения! Как же прекрасно, что есть Вы и Ваши волшебники-секретари, дающие надежду горячим сердцам. Ваше письмо - моя искорка надежды, которую я буду хранить всю жизнь и перечитывать в минуты радости иль горя. Я верю и призываю верить всех, что любовь есть и каждый, кто к ней стремиться, её внезапно найдёт и познает наивысшее счастье, трепет и блаженство. Именно она является царицей всего мира и каждой души в отдельности. Любовь есть смысл нашего бытия! Любовь есть рай и это навсегда! Берегите и любите друг друга, восхищайтесь каждой минутой, каждой секундой жизни и верьте, что несмотря ни на что, всё будет очень хорошо! С любовью ко всем, Ваша верная поклонница(ик) (имя)
По миру бродит человек, который будет мне на век
Пока мы не знакомы, но будем, будем! Очень скоро!
Объяснение:
Свидригайлов знал, как трепетно относится Дуня к своему брату и желает ему всячески Он решил воспользоваться этим. Обманным путем он заманил ее к себе в квартиру, причем в то время, когда никого вокруг не было, звать на было некого. Свидригайлов решил во что бы то ни стало заполучить Дуню, пусть даже силой. И Дуня, увидев его «дикую решимость, воспаленно-страстный, тяжелый взгляд», поняла, что он скорее умрет, чем отпустит ее. :)
Дунечка сумела пробудить в Свидригайлове чувство более сильное, чем животное влечение к женщине. Когда он говорил ей: «Я вас люблю», «Я же буду ваш раб... всю жизнь...», - он был искренен. О силе его чувств свидетельствуют эпитеты («ужасная немая борьба», «скорбное и мрачное чувство»), авторские ремарки («с отчаянием он»), детали его психологического портрета («Невыразимым взглядом глядел он на нее»; «Странная улыбка искривила его лицо, жалкая, печальная, слабая улыбка, улыбка отчаяния»). Свидригайлов испытал, очевидно, впервые в жизни, чувства, прежде ему неведомые. «Он вспомнил, как ему в то мгновение точно жалко стало ее...» (часть 6 глава 6). Вряд ли ему раньше знакома была жалость. Он даже сам торопил Дуню: «Уходите скорей!» Видимо, боялся, что передумает. И еще была одна причина такого великодушного поступка.