В одесской гавани рассказчик знакомится с грузинским князем Шакро Птадзе. Одураченный товарищем, тот остался без средств к существованию. Повествователь приглашает грузина отправиться вместе с ним в Крым пешком. Он обещает Шакро, что или найдёт ему попутчика до Тифлиса, или лично поедет с ним.
В пути они знакомятся ближе. Шарко Птадзе рассказывает повествователю о жизни на Кавказе, об обычаях. Эти рассказы интересны, но поражают рассказчика жестокостью и варварством кавказцев. Истории грузина рисуют его в неприглядном свете.
Рассказчик и Птадзе прибывают в Крым. Рассказчик работает, кормит себя и спутника, грузин же увиливает от работы, зато постоянно помыкает товарищем. Зарабатывает Шарко только сбором милостыни.
Продолжение после рекламы:
RELAP
Рассказчик всё терпит и прощает своему спутнику, но один раз грузин наносит ему сильную обиду. Как-то раз вечером, сидя у костра, грузин начинает смеяться над внешностью рассказчика, утверждая, что рожа у него глупая как у барана. Оскорблённый рассказчик покидает своего спутника, но тот его догоняет и извиняется перед ним. Рассказчик вновь прощает грузина.
Феодосия обманывает их ожидания, путники отправляются в Керчь, где тоже не представляется возможности заработать, чтобы добраться до Тифлиса. Тогда у рассказчика возникает план, который он реализует с наступлением темноты.
Ночью путешественники воруют лодку и отправляются в плаванье. Они чуть не гибнут в морской пучине, но всё-таки добираются до земли. Оказавшись на суше, спутники бегут к огню, который сверкает впереди.
На путешественников нападают собаки, но чабаны их отгоняют, приводят путешественников к костру, кормят и решают что делать. Выдвигаются предложения свести их к атаману или к таможенным. Самый старший из чабанов решает грузина и повествователя отпустить, а лодку поутру отправить обратно в Керчь.
Рассказчик получает от чабанов хлеба и сала на дорогу, благодарит их, чем удивляет старика, и вместе с Птадзе отправляется в путь по дороге на Анапу. По дороге грузин смеётся, рассказчик интересуется причиной его веселья. Шакро отвечает: «Знаишь, что я сдэлал бы, когда бы нас павэли к этому атаману-таможану? Нэ знаишь? Я бы сказал про тэбя: он мэня утопить хотэл! И стал бы плакать. Тогда бы мэня стали жалэть и не посадыли бы в турму».
Брифли существует благодаря рекламе:
Возмущённый цинизмом своего спутника рассказчик пытается доказать ему неправильность его суждений, но не добивается в этом деле успеха. Шакро не понимает простых человеческих законов морали. Грузин пользуется всеми благами, исходящими от рассказчика, обещая ему райскую жизнь в Тифлисе.
Они прибывают в Терскую область. Одежда и обувь Шакро выглядят плачевно, но его неуёмный аппетит не даёт повествователю скопить средств на новую одежду для грузина. Однажды в какой-то станице он вытаскивает из котомки рассказчика пять рублей, пропивает их и приводит какую-то бабу. Она начинает обвинять рассказчика, требует с него деньги, которые он якобы отнял у грузина в Одессе, грозится свести в войсковую. С трёх бутылок вина молодому человеку удаётся избежать скандала.
Рано утром рассказчик и грузин выходят из станицы. В пути их застаёт дождь. Рассказчик поддаётся настроению и начинает петь, но Птадзе запрещает ему продолжать. Грузин говорит своему спутнику что он, Шакро, человек, а рассказчик — никто. Обещает вознаградить, если тот будет и дальше служить ему.
Недалеко от Владикавказа путешественники нанимаются к черкесам собирать кукурузу. В этом ауле Шакро ворует лезгинскую кисею. Это выясняется уже по дороге к Тифлису. Рассказчик, наслышанный о мстительности черкесов, забирает у грузина кисею и швыряет на дорогу. Он вновь пытается объяснить Птадзе, что его поступок — плохой. Тот сперва молча слушает, а потом нападает на рассказчика. Между ними происходит короткая драка. Её останавливает Шакро. Они мирятся, отдыхают и снова отправляются в путь.
Путешественники добираются до Тифлиса, но в город не заходят — Шакро уговаривает рассказчика ждать до вечера, ему стыдно, что он, князь, в лохмотьях. Грузин берёт у товарища башлык, чтобы не быть узнанным, и просит подождать конку на станции Верийский мост. Грузинский князь Шакро Птадзе уходит, больше рассказчик его не встречает.
Объяснение:
Диалог – разговор в пьесе двух или нескольких персонажей, который основан на обмене реплик, то есть коротких фраз. Диалог используют, чтобы разнообразить речь, оживить рассказ и дать оценку происходящего. Например, диалог Грушницкого и Печорина из произведения М. Лермонтова «Герой нашего времени».
– Ты видел? – сказал он, крепко пожимая мне руку, – это просто ангел!
– Отчего? – спросил я с видом чистейшего простодушия.
– Разве ты не видал?
– Нет, видел: она подняла твой стакан.
Объяснение:
1.Роль в том что в диалоге раскрываетса суть (истина)
2.Их особеность заключаетса в характере героев и сопоставление речи.
3.Раскрываетса в диалоге их характериы, но ето постепенно.
4.Диалог путника более скрытый, а Брюк немного вел себя вызывающе,диалог путника к девочке был более загадочным но в то время и раскрывалась суть расказа.А диалог Бирюка и мужыка был довольно грубым но в тот же момент было понятно отношения гер
Йдучи назустріч побажанням громадян, влада назавжди убезпечила їх від ризику будь-що переживати. Зробили це просто: знищили всі книжки й залишили тільки телевізійні серіали та шоу. Більшості цього вистачає, ба навіть плазми у світі фантаста куди кращі, ніж у нашому, – кожен може дозволити собі мати кімнату з гігантськими екранами замість стін. 4D-ефект – повна присутність. Це те, до чого ми рухаємося. Чи не так?
Людьми, котрі розучилися читати, а отже, й думати, керувати легше. Черговий усміхнений президент звертається до жителів країни з гігантських екранів. Його точно оберуть надалі (або іншого, кого запропонує телевізор). Головне, щоб люди залишалися спокійними, були впевнені у своєму завтра, щоб їх нічого не хвилювало. Дивно, але Монтеґу в цьому ідеально стабільному світі незатишно. Наростання тривоги й самотності прописано в першій частині книжки надзвичайно майстерно – жодна екранізація враження передати не зможе. Герой має сім’ю, але від духовної ізольованості це не рятує.
А здавалося б, персонаж має тішитися життям. Працює на державу, і в нього неабияка робота, дістати таку не всім щастить: Монтеґ – пожежник, він спалює книжки. Температура, винесена в заголовок роману, це градус, на якому займається папір, на якому зникають усі сумніви. Шеф відділку пожежників виголошує цілу промову, в якій популярно пояснює, як зробити всіх людей щасливими і чому багато думати, шкодить. Знаєте, схоже, його думки поділяють у наших міністерствах освіти й культури.
Врешті, сюжет стає майже пригодницьким: підпілля, котре намагається вберегти книжки, рейди та облави пожежників, таємні агенти, втечі й переслідування. Кіборгічний пес-убивця, що знаходить жертву за її біологічними параметрами (здається, незабаром усіх нас ощасливлять паспортами, котрі їх містять). Структура жанру, а ми маємо справу з антиутопією, традиційна: у щасливому, на перший погляд, світі з’являється людина із сумнівами. Найчастіше на такий дисидентський шлях чоловіка штовхає жінка. А далі влада, що створила «ідеальне середовище», намагається повстанців знищити. Чоловік зазвичай зраджує справу. Жінка здебільшого гине… Маємо подібне у класичних «Ми» росіянина Євґєнія Замятіна та «1984» британця Джорджа Орвелла. В цьому романі, як і у відомій антиутопії Олдоса Гакслі «Дивний новий світ», сюжет дещо відхиляється від схеми.
Рей Бредбері свідомий того, що пише в епоху, коли просвітницький проект поширення знання вже зазнав краху. «451 за Фаренгейтом» з’явився в 1953 році, коли США та СРСР мали на озброєнні не лише ядерні, а й водневі боєголовки, а холодна війна набирала обертів. Страх перед повним знищенням цивілізації спонукав громадян навіть у демократичних країнах добровільно змиритися з наступом реакції, втратою частини свобод, переслідуваннями політичних опонентів. Після двох жахливих воєн першої половини століття ніхто не має сумніву щодо можливості третьої, цього разу – останньої. Інституції влади, котрі гарантують безпеку в обмін на широкі повноваження втручатися в життя й права особистості, заживають чимдалі більшого авторитету. Демократію щодень частіше іменують анархією, котра загрожує розпадом і хаосом. Ліберальний проект, доти вже повністю згорнутий в СРСР, починає давати тріщини й у вільному світі (нагадаємо, що роман Орвелла з’являється друком у той-таки період – за чотири роки до твору Бредбері