Общественная система тоталитарного типа нивелирует личность. Защитить ее берется искусство. С этой целью в конце 60-х годов В.Шукшин создает своего "Чудика". Брежневская цензура милостиво разрешает тому увидеть свет, ведь "что, мол, с дурачка возьмешь". Предложенная трактовка рассказа "Микроскоп" осуществляется в форме "отзыва на прочитанное произведение". Одним из элементов его является стилизация под авторскую манеру повествования. Шукшин представляет семью. Обычную. Глава ее - столяр. Если воспользоваться классификацией горьковского Луки ("Вот, скажем, живут столяры и все - хлам-народ... И вот от них рождается столяр... такой столяр, какого подобного и не видала земля, - всех превысил, и нет ему в столярах равного. Всему он столярному делу свой облик дает..."), то к последней категории персонаж Шукшина явно не относится. Как стал столяром? Ну, вышло так, получилось. А был ли выбор? Наверное, хоть и невеликий: шофер, электрик и т.п. (после семилетки). Учиться дальше? Может быть, и хотел, но традиции среды - разве перескочишь? (Эдакого лба - кормить?!) Да и в особых талантах замечен не был.
Короче говоря, Андрей Ерин скорее ремесленник, чем мастер. Во всяком случае, до нилинского Павлюка ему далеко. Работа от сих до сих. Иногда приносит, чтобы продолжить дома. Интереса ради? Вряд ли. Скорее, из желания побыстрее "закрыть наряд", больше денег получить в зарплату. Детей - трое. Жена по этому случаю не работает. На ней - дети и дом. Приходится изловчаться: денег маловато. Живут скромно. Однако без водки Андрей все равно обходиться не может. Ну не то чтобы изо всех сил налегал - жена держит в руках, да и совестно у своих детей отнимать.
Так она, жизнь, и катилась, дети подрастали. Старший вон уже в пятый ходит. Много чего интересного изучает. Отцу иной раз докладывается, особенно когда надо вслух потренироваться. Хороший паренек. Дружба у них.
За последнее время особенно отцу понравилось - про микробы. И это ж надо: так человеку досаждать! Тварь мелкотная!.. И так забрала Андрея эта проблематика, что он бросил пить водку. И...- это надо было решиться. Он решился". Поступок состоял в том, чтобы обманным путем извлечь из семейного бюджета 120 рублей и купить на них микроскоп. Чтобы своими глазами всю эту дрянную мелочь увидеть и... Ну что дальше делать - там видно будет, а сначала надо разглядеть...
Трудности местного значения заключались в том, что жена никогда на эту трату не пойдет и с ней не согласится. Скажет: новые шубки детям нужны, присмотрены уже. Ну а самое главное - на что он, микроскоп? Гвозди им, что ли, вколачивать?.. Ах, микробы рассматривать! Да лучше вон три новых кастрюли купить... Старые-то все уже клепаные-переклепаные!..
1. Анна Федотовна провожает сына на войну: «Игорек уходил ранним утром 2 октября 1941 года».
2. Первое письмо Игоря, в котором он сообщает, что у него все хорошо: «Дорогая мамочка! Бьем мы проклятых фрицев и в хвост и в гриву, только клочья летят...».
3. Похоронка: «Три дня Анна Федотовна кричала и не верила, и коммуналка плакала и не верила, и сосед Володя, который уже считал дни, что оставались до Медкомиссии, ругался и не верил. А еще через неделю пришла похоронка, и Анна Федотовна перестала кричать и рыдать навсегда».
4. Коммуналка во время войны: «Еще шли похоронки, еще не тускнели воспоминания, еще не остыли подушки, и вместительная кухня горько справляла коммунальные поминки
5. Сосед Володя женится на девушке Римме, в которую был влюблен сын Анны Федотовны: «Как ты мог? — сквозь слезы сдавленно спросила Анна Федотовна, когда он пригласил ее на свадьбу. — Ведь с нею Игорек переписываться мечтал, как же ты мог?».
6. Анна Федотовна становится посаженной бабушкой детей Риммы и Владимира: «Анна Федотовна сидела во главе стола, составленного из пяти разнокалиберных кухонных столиков, и соседи говорили тосты не только за младенца да молодых маму с папой, но и за нее, за названую бабку».
7. Анна Федотовна перечитывает каждый день письма: «Знала наизусть и слышала наизусть, а все равно внимательно вглядывалась в каждую строчку и ни за что не смогла бы уснуть, если бы по какой-либо причине этот многолетний ритуал оказался бы нарушенным».
8. Зрение Анны Федотовны ухудшается: «Очки, которые прописал окулист ходить, но читать Анна Федотовна уже не могла».
9. Анна Федотовна растит правнучку: «Но главной ее заботой, ее последней радостью и смыслом всего ее черного существования стала теперь голосистая безотцовщина Танечка».
10. Воспоминания Анны Федотовны: «Но каким бы Анна Федотовна ни представляла себе сына — бес ползающим, топающим, убегающим в Испанию или решающим непонятные ей задачи, — в конце концов он непременно вставал перед ней медленно спускающимся с первого лестничного марша».
11. Восьмидесятилетие Анны Федотовны: «Ей уже торжественно справили восьмидесятилетие, на которое собралась не только вся семья, но пришли сыновья и дочери тех, кто когда-то жил с нею бок о бок в голодной коммуналке».
12. Правнучка приглашает пионеров (у них в школе основывается музей памяти) к Анне Федотовне, т.к. у нее есть письма с войны: «Ваша внучка Таня со своей музыкальной школой выступала на сборе нашей пионерской дружины. А мы взяли почин: «Нет неизвестных героев». А она тогда сказала, что у вас фашисты убили сына Игоря и что он вам писал письма».
13. Пионеры крадут письма, оставляя только похоронку: «Нету, — тихо сказала Римма. — Похоронка на месте, фотографии, значки, а писем нет. Ни Игорька, ни второго, друга его. Только одна похоронка».
14. После этого Анна Федотовна еще не долго жила, а эти письма, которые являлись для Анны Федотовны смыслом жизни, так и остались лежать в резерве с пометкой Экспонат №: «И даже когда она умерла и перестала ощущать все живое, голос еще долго, очень долго звучал в ее бездыханном теле, а слезы все медленнее и медленнее текли по щекам. Официальный холодный голос смерти и бес теплые слезы матери».
